Разделы: Общение, интим и флейм.

Нет. Ни на что из этого я не опирался.

Значит просто у тебя поучилось очень своевременно. :)

Выпускной.

Я стоял перед зеркалом и завязывал белый галстук. Удивительно, но смотря на своё отражение в нем, я не узнавал себя. Напротив меня стоял деловой взрослый человек лет двадцати пяти. Школа закончилась и теперь мне предстояло перейти порог, разделяющий школьные годы и взрослую жизнь. Тяжелый, но важный шаг. Пару недель назад закончились экзамены, поставившие черту на школьной жизни. Теперь впереди виднелась совсем другая жизнь. Я с нетерпением ждал того дня, когда мне придётся окончить школу и вот теперь я стою перед зеркалом и одеваюсь на последнее свидание с моей семьёй. Какой? Школьной, конечно. За те одиннадцать лет, что мы провели вместе, мы стали не просто друзьями, мы стали семьёй. Большой и дружной. И именно эта семья учит тебя жить по-новому. По-новому узнавать, что такое истинная дружба, когда все стоят друг за друга горою, истинное волнение, когда впервые направляешься к доске или знакомишься со своим первым учителем, истинное наслаждение, когда получаешь свою первую в жизни пятёрку или когда тебя первый раз начинают хвалить учителя. Здесь ты впервые учишься практически всему. Это не просто школа, это – школа жизни, как бы не высокопарно это звучало. А где ещё тебе суждено понять, что такое счастье, обида, дружба, любовь, ненависть?.. Где ещё ты можешь научиться выбирать себе друзей, которые никогда тебя не подведут? А как известно, настоящие друзья – школьные друзья. Где ещё ты можешь научиться распознавать друзей и врагов? Ну, и естественно, где ещё ты можешь получить столько знаний и опыта? Нет, безусловно, этот путь не может быть лёгким, ведь он пролежит через такие колючие дебри ошибок, что порой раздерёшь себе всё тело и душу, прежде чем научишься чему-нибудь. Это касается не только знаний предметов, но и знаний жизни. Мне, как и всем, пришлось многое осознать за годы, проведённые в стенах школы. Многому я научился. Многое сделал. Безусловно, я многое делал не так. Но, как сказал один человек: «Источник нашей мудрости - наш опыт, источник нашего опыта – наша глупость». Как много глупостей я совершал! Подумать только! Если начать вспоминать всё, то получится лет семь из всей школьной жизни! Удивительно… Где ещё можно оставить все глупости за порогом? И вот теперь мне предстоит расставание с этим тёплым миром. Миром, который подарил мне всё, чем я сейчас живу. Столько всего придётся оставить здесь! Но самое главное, что придётся оставить здесь мир всех детских грёз и водрузить на себя тяжелый мешок новых проблем, а затем ещё один и ещё… Моё раздумье прервала мама:
-Одевайся быстрее, на выпускной опоздаешь.
Оглянувшись на время, я быстро вышел за дверь. Летний вечер. Кругом зеленеет трава и распускаются цветы. Над головой щебечут воробьи. Я шел на этот вечер, погруженный в свои раздумья, так, что даже и не заметил, как быстро я оказался у стен школы. У порога уже стояли все одноклассники, одетые в красивые праздничные одежды. Девчонки – в вечерние платья. Мальчишки – в строгие костюмы. Все веселятся, так как понимают, что это – практически последняя наша встреча. На лице веселье, а в душе… бьюсь об заклад, что на душе у каждого так-же неспокойно, как и у меня. Мы все зашли в зал, где проводился выпускной бал. Мы танцевали там до упаду, а затем, практически полностью утомлённые, отправились оттуда на банкет. На нём все праздновали до последней капли сил, а затем, в конце банкета, каждый начал говорить последнюю речь. Я был последним, поэтому время подготовиться у меня было, но, когда дело дошло до меня, я забыл все слова. Встав и держа бокал с шампанским, я начал. Практически сразу-же по щекам потекли слёзы.
-Знаете, мне придётся сказать последнюю речь на этом банкете, поэтому она будет больше, чем те, что прозвучали до меня… За те десять лет, что я прожил с вами бок о бок, я многому научился… Многому… Прежде всего я хочу поблагодарить всех учителей, что посвятили нам долгие годы своей жизни. Я безумно благодарен вам за ваш воистину титанический труд, который вы проявляли по отношению ко всем нам… За те десять лет, что мы провели вместе, мы стали семьёй. Большой семьёй… Я говорю не об отдельной параллели, а о всей школе в целом. Учителя – как родители, одноклассники – братья и сестры, малыши – дети и внуки, директор – дедушка… Я уверен, что многие присоединятся к моим словам, что мы не хотим расставаться со всеми вами… Я бы с удовольствием вернулся сейчас в первый класс, когда мы впервые переступили порог этой школы… Ине пожалел бы для этого ничем. К сожалению, я первый, с кем вам придётся расстаться, – на лице присутствующих показалось удивление, - да, именно так. К сожалению, у меня поезд через четыре часа, который увезёт меня далеко от вас…
-Почему ты раньше молчал? – послышался голос одного из друзей.
-Я ненавижу прощаться. Для меня прощаться – значит расставаться, а с вами я ещё увижусь, причём ещё не раз… Но прежде, чем уехать, я хочу попросить прощения у всех присутствующих здесь. У нас было немало конфликтов. Кто-то меня недолюбливает, кто-то ненавидит, может кто-то обижен на меня… Так вот, сейчас я хочу попросить прощения у всех вас, как говорил Ельцин: «я прошу простить меня за всё, что я сделал, а за то, что я не сделал – тем более». Вы – самое лучшее, что у меня есть. Я люблю вас всех…
На этом я закончил свою речь, мы выпили и я сел на стул. Ещё немного продлился вечер и все пошли гулять. Долго я ещё ходил со всеми, пока не пришло время, когда мне нужно было уезжать. Не прощаясь я ушел. Я сделал шаг и переступил порог, отделявший школьную жизнь от взрослой. Впереди – новые горизонты, новая жизнь, новый мир. Безусловно, со своими теперь уже бывшими одноклассниками я ещё встречусь, впереди ведь ещё целая жизнь. Видеозаписи и фотографии будут напоминать о прошлом, но это всё будет в будущем, шаг к которому я сегодня сделал…
30.12.2007 22:30

*****

Алюминиевая банка тоже думала, что она крепка, пока человеческий сапог летел на неё. А когда налетел – банка смялась. Не недооценивайте ваших врагов, иначе рискуете быть раздавленными, как эта банка…
30.12.2007 22:33


Всех с наступающим новым годом!

REXIT жалко что я не могу поставить тебе плюс!твои рассказы заставляют задуматься о жизни!и это хорошо!

REXIT жалко что я не могу поставить тебе плюс!

Ничего страшного. Я не гоняюсь за репутацией. Да, это безусловно приятно, но для меня куда важнее ваши отзывы.

С Новым 2008 годом!

Я не могу тебе поставить + за Ириску, но я тебя регулярно читаю, и мне нравится. Продолжай в том же духе, тебя читают, смотри количество просмотров после каждого своего сообщения, это показатель.

Тяжелый труд.

-Конечная станция. Поезд дальше не следует. Прошу всех освободить вагоны…
Конечная остановка электрички. Полусонный и абсолютно уставший я вывалился из вагона. Полтора года меня небыло в этих краях. А что поделаешь? Такая у меня работа. Полтора года отработаешь – едешь домой на месяц, а потом опять… Деньги зарабатывать-то надо! Почему я не выбрал другую профессию? Ну, во-первых, мне она нравится. Во-вторых - она высоко оплачивается. В-третьих – такие специалисты, как я сейчас востребованы и нужны. Вывод? Я делаю правильно.
Выйдя из вагона, я сразу-же укутался потеплее, так как седьмое января – зимний день, к томуже на как-никак ночь на дворе. Я шагал по заснеженной улице неся с собою две сумки: в одной – собственно, мои вещи, в другой – подарки для жены и дочки. Как-никак новый год прошел. До сих пор на тротуарах виднеются следы этого праздника: остатки петард, конфетти, лужи жидкостей различной природы… Праздник! Дойдя до парадной двери, я минут пять ещё пытался попасть трясущимися руками с ключами в замочную скважину домофона. Холодно. Ещё пара минут и я уже стоял у входной двери в свою квартиру. На удивление, дверь открыла мне жена. Я удивлённо посмотрел на неё, зашел, снял ботинки.
-Ты ещё не спишь? Я вот думал, что вы все уже спите… - начал я, проходя на кухню, - ты не представляешь, где я был…
Я думал начать рассказ о том, в каких местах я побывал (работа работой, но вокруг ведь природа), но она меня резко оборвала:
-Мне это всё уже надоело!
-Тише, ребёнка разбудишь. – попытался утихомирить я её, но она продолжала.
-А ты не затыкай мне рот! Мне надоела твоя долбаная работа! Сколько можно? Ты не бываешь дома месяцами! Ты вообще помнишь, что у тебя есть жена, ребёнок… или ты думаешь только о себе и своей работе?
-Да что ты завелась? – опять попытался утихомирить я её, - я работаю.
-Работаешь, да? Какая это, к чёрту, работа? У соседей мужья работают, у подруг – работают, у родителей – работают и что? Максимум в десять вечера они уже со своей семьёй проводят свободное время у телевизора или, на худой конец, у плиты а ты? Тебя ведь месяцами дома нету!
В этот момент на кухню зашла маленькая дочка, которую мы разбудили своим криком. Она посмотрела на меня, а затем спросила у мамы:
-Мама, а кто этот дядя?
-Видишь, - сказала она мне, показывая на ребёнка, - ей три года, а она не знает собственного отца! – она взяла дочку на руки и продолжила, - это – твой папа. Познакомься…
Дочка посмотрела на меня удивлёнными глазами, а затем прижалась к маме.
-Нет, у меня нету папы…
Жена усмехнулась, посмотрела на меня и пошла укладывать ребёнка спать, сказав ребёнку:
-Есть у тебя папа, есть. Просто он – дебил!
Прошло немного времени. Я успел заварить себе кофе и сел на стул. Не успел я сделать и одного глотка, как опять вошла жена, но говорила она уже чуть тише:
-Видишь, до чего доводит твоя работа? Ещё немного и твой ребёнок вообще забудет, что ты вообще существуешь.
По её глазам потекли капли слёз, она села на стул напротив меня и замолчала. Нарушил тишину я:
-Так я ведь деньги зарабатываю. Вам же на всё хватает? Везде ведётся, что жена – хранительница очага, воспитательница детей, муж – кормилец. Вот я вас всех и кормлю. Да, у меня тяжелая работа, да, я подолгу не бываю дома, но я вас полностью обеспечиваю. Так же?
-Да, нам на всё хватает, но не в этом дело. Ты должен быть со своею семьёй, должен быть с нами. Ребёнок должен видеть не только свою маму, но ещё и папу. Я должна видеть тебя! Я каждый Божий день просыпаюсь одна в постели. Я не намекаю на то, что мне не хватает секса. Просто я выходила за тебя замуж не затем, чтобы видеть тебя раз в полтора года! Твою мать, ты должен быть рядом. Рядом со мною и своей дочкой. Если не каждый день, то хотя бы раз в два дня – точно. Ты какие-нибудь праздники с нами справляешь?
-Я-же шлю письма, деньги, подарки, иногда звоню…
-Ты дебил или как? Ты что, не понимаешь, что это неправильно? Ты должен быть рядом, а не строчить строчки издалека. Я выходила замуж за человека, а не за деньги и подарки! А что я вижу каждый день и месяц? Бумажки? Они мне уже становятся роднее, чем ты. Я уже удивляюсь, как я тебя ещё помню. Как я вообще с тобой живу?
-Это на что намёк?
-На обыкновенное бабское счастье. Я тоже имею право на мужа, которого я вижу.
-Так, и кто он?
-Дурачок ты! Я тебя люблю и дочь нашу, а больше – никого. Но я не могу больше так. Перейди на другую работу, пожалуйста.
-И куда я пойду? В дворники?
-Да хотябы туда. Уже будет легче.
-Ага, а кто будет зарабатывать?
-Ты.
-Ну-ну, и на что мы жить будем? Сейчас у меня хорошая работа, я зарабатываю много…
-Ты что, до сих пор ничего не понял? Мне не нужны деньги. Ты мне нужен. Понял? Ты! В конце-концов я давал клятву перед Богом о том, что я буду с тобой в бедах и счастье, в бедности и богатстве и так далее. Я хочу, чтобы ты был с нами. Мы уже второй новый год справляем без тебя! Я не знаю, где ты, как ты, с кем ты…
-Но но но! У меня никого нет. Ну куда я ещё пойду? Больше таких предложений не будет, к тому-же, я уже подписал соглашение, по которому я через три месяца опять поеду туда…
Она встала со стула, повернулась и вышла из кухни. Через несколько минут в другой комнате включился свет, послышался плачь ребёнка и какие-то тихие стуки. Я подорвался со стула и побежал в комнату. Там моя жена уже вытащила два чемодана, разбудила ребёнка и, раскрыв дверцы шкафа, начала быстро укладывать вещи в чемоданы.
-Ты чего?.. Куда?.. – слегка шокировано смотря на всё происходящее спросил я.
Она молча продолжала собираться. С большим трудом мне удалось её остановить. С силой я усадил её на кровать и, стараясь быть как можно мягче, спросил:
-Что случилось? Ты куда?
-Без разницы. Мне это всё надоело! Хочешь – работай, но без меня! Я очень долго не хотела тебе говорить, но я тебе ставлю условие. Выбирай: либо мы, либо твоя грёбаная работа. Третьего не дано.
-Ты… ты это, того…
-Что того, что того? Тебе самому не надоело? Я уже натерпелась. Теперь выбирай ты.
-Но… как я могу выбрать так быстро?
-Выбирай.
Сначала можно было подумать, что она пытается вызвать во мне жалость или что-то в этом роде, но голос её был строг и твёрд. Мне предстоял довольно непростой выбор. С одной стороны, лишившись работы я попадал в довольно непростое положение: я не знал, где может быть востребован человек такой профессии, как я, к тому-же, как мы будем жить, если я не найду никакой работы, но ведь и у моей жены было образование, позволяющее ей тоже работать и зарабатывать деньги. С другой стороны, моя жена была права – я слишком много времени провожу вдали от своей семьи, от родных, от близких… мне этот не особо нравилось, но что поделаешь? В конце-концов, у меня есть ребёнок, который уже забывает меня… Не знаю, какой бы выбор сделал на моём месте другой, но свой выбор я сделал:
-Вы. – сказал я, глубоко вздохнув.
-Ну вот, я рада, что ты наконец «прозрел».
-И где я буду работу искать?
Она по-доброму усмехнулась:
-Ты как маленький ребёнок. Найдём мы тебе работу. Думаешь, что такой специалист, как ты мало кому нужен? Не мне тебя жизни учить…
Ещё долго мы разговаривали о том времени, что я пропустил, затем мы поели и легли спать. Ночью я положил подарки под ёлку и опять заснул… И знаете что? Я нашел новую работу, где я мог проводить со своими родными много времени и ни разу не пожалел о том, что я выбрал именно семью. Работа-работой, но семья – первее всего…
02.12.2008 16:33

Тебе всего 16 лет,а ты уже пишешь такие жизненные произведения!Не загуби свой талант!

Тяжелый труд.

-Конечная станция. Поезд дальше не следует. Прошу всех освободить вагоны…
Конечная остановка электрички. Полусонный и абсолютно уставший я вывалился из вагона. Полтора года меня небыло в этих краях. А что поделаешь? Такая у меня работа. Полтора года отработаешь – едешь домой на месяц, а потом опять… Деньги зарабатывать-то надо! Почему я не выбрал другую профессию? Ну, во-первых, мне она нравится. Во-вторых - она высоко оплачивается. В-третьих – такие специалисты, как я сейчас востребованы и нужны. Вывод? Я делаю правильно.
Выйдя из вагона, я сразу-же укутался потеплее, так как седьмое января – зимний день, к томуже на как-никак ночь на дворе. Я шагал по заснеженной улице неся с собою две сумки: в одной – собственно, мои вещи, в другой – подарки для жены и дочки. Как-никак новый год прошел. До сих пор на тротуарах виднеются следы этого праздника: остатки петард, конфетти, лужи жидкостей различной природы… Праздник! Дойдя до парадной двери, я минут пять ещё пытался попасть трясущимися руками с ключами в замочную скважину домофона. Холодно. Ещё пара минут и я уже стоял у входной двери в свою квартиру. На удивление, дверь открыла мне жена. Я удивлённо посмотрел на неё, зашел, снял ботинки.
-Ты ещё не спишь? Я вот думал, что вы все уже спите… - начал я, проходя на кухню, - ты не представляешь, где я был…
Я думал начать рассказ о том, в каких местах я побывал (работа работой, но вокруг ведь природа), но она меня резко оборвала:
-Мне это всё уже надоело!
-Тише, ребёнка разбудишь. – попытался утихомирить я её, но она продолжала.
-А ты не затыкай мне рот! Мне надоела твоя долбаная работа! Сколько можно? Ты не бываешь дома месяцами! Ты вообще помнишь, что у тебя есть жена, ребёнок… или ты думаешь только о себе и своей работе?
-Да что ты завелась? – опять попытался утихомирить я её, - я работаю.
-Работаешь, да? Какая это, к чёрту, работа? У соседей мужья работают, у подруг – работают, у родителей – работают и что? Максимум в десять вечера они уже со своей семьёй проводят свободное время у телевизора или, на худой конец, у плиты а ты? Тебя ведь месяцами дома нету!
В этот момент на кухню зашла маленькая дочка, которую мы разбудили своим криком. Она посмотрела на меня, а затем спросила у мамы:
-Мама, а кто этот дядя?
-Видишь, - сказала она мне, показывая на ребёнка, - ей три года, а она не знает собственного отца! – она взяла дочку на руки и продолжила, - это – твой папа. Познакомься…
Дочка посмотрела на меня удивлёнными глазами, а затем прижалась к маме.
-Нет, у меня нету папы…
Жена усмехнулась, посмотрела на меня и пошла укладывать ребёнка спать, сказав ребёнку:
-Есть у тебя папа, есть. Просто он – дебил!
Прошло немного времени. Я успел заварить себе кофе и сел на стул. Не успел я сделать и одного глотка, как опять вошла жена, но говорила она уже чуть тише:
-Видишь, до чего доводит твоя работа? Ещё немного и твой ребёнок вообще забудет, что ты вообще существуешь.
По её глазам потекли капли слёз, она села на стул напротив меня и замолчала. Нарушил тишину я:
-Так я ведь деньги зарабатываю. Вам же на всё хватает? Везде ведётся, что жена – хранительница очага, воспитательница детей, муж – кормилец. Вот я вас всех и кормлю. Да, у меня тяжелая работа, да, я подолгу не бываю дома, но я вас полностью обеспечиваю. Так же?
-Да, нам на всё хватает, но не в этом дело. Ты должен быть со своею семьёй, должен быть с нами. Ребёнок должен видеть не только свою маму, но ещё и папу. Я должна видеть тебя! Я каждый Божий день просыпаюсь одна в постели. Я не намекаю на то, что мне не хватает секса. Просто я выходила за тебя замуж не затем, чтобы видеть тебя раз в полтора года! Твою мать, ты должен быть рядом. Рядом со мною и своей дочкой. Если не каждый день, то хотя бы раз в два дня – точно. Ты какие-нибудь праздники с нами справляешь?
-Я-же шлю письма, деньги, подарки, иногда звоню…
-Ты дебил или как? Ты что, не понимаешь, что это неправильно? Ты должен быть рядом, а не строчить строчки издалека. Я выходила замуж за человека, а не за деньги и подарки! А что я вижу каждый день и месяц? Бумажки? Они мне уже становятся роднее, чем ты. Я уже удивляюсь, как я тебя ещё помню. Как я вообще с тобой живу?
-Это на что намёк?
-На обыкновенное бабское счастье. Я тоже имею право на мужа, которого я вижу.
-Так, и кто он?
-Дурачок ты! Я тебя люблю и дочь нашу, а больше – никого. Но я не могу больше так. Перейди на другую работу, пожалуйста.
-И куда я пойду? В дворники?
-Да хотябы туда. Уже будет легче.
-Ага, а кто будет зарабатывать?
-Ты.
-Ну-ну, и на что мы жить будем? Сейчас у меня хорошая работа, я зарабатываю много…
-Ты что, до сих пор ничего не понял? Мне не нужны деньги. Ты мне нужен. Понял? Ты! В конце-концов я давал клятву перед Богом о том, что я буду с тобой в бедах и счастье, в бедности и богатстве и так далее. Я хочу, чтобы ты был с нами. Мы уже второй новый год справляем без тебя! Я не знаю, где ты, как ты, с кем ты…
-Но но но! У меня никого нет. Ну куда я ещё пойду? Больше таких предложений не будет, к тому-же, я уже подписал соглашение, по которому я через три месяца опять поеду туда…
Она встала со стула, повернулась и вышла из кухни. Через несколько минут в другой комнате включился свет, послышался плачь ребёнка и какие-то тихие стуки. Я подорвался со стула и побежал в комнату. Там моя жена уже вытащила два чемодана, разбудила ребёнка и, раскрыв дверцы шкафа, начала быстро укладывать вещи в чемоданы.
-Ты чего?.. Куда?.. – слегка шокировано смотря на всё происходящее спросил я.
Она молча продолжала собираться. С большим трудом мне удалось её остановить. С силой я усадил её на кровать и, стараясь быть как можно мягче, спросил:
-Что случилось? Ты куда?
-Без разницы. Мне это всё надоело! Хочешь – работай, но без меня! Я очень долго не хотела тебе говорить, но я тебе ставлю условие. Выбирай: либо мы, либо твоя грёбаная работа. Третьего не дано.
-Ты… ты это, того…
-Что того, что того? Тебе самому не надоело? Я уже натерпелась. Теперь выбирай ты.
-Но… как я могу выбрать так быстро?
-Выбирай.
Сначала можно было подумать, что она пытается вызвать во мне жалость или что-то в этом роде, но голос её был строг и твёрд. Мне предстоял довольно непростой выбор. С одной стороны, лишившись работы я попадал в довольно непростое положение: я не знал, где может быть востребован человек такой профессии, как я, к тому-же, как мы будем жить, если я не найду никакой работы, но ведь и у моей жены было образование, позволяющее ей тоже работать и зарабатывать деньги. С другой стороны, моя жена была права – я слишком много времени провожу вдали от своей семьи, от родных, от близких… мне этот не особо нравилось, но что поделаешь? В конце-концов, у меня есть ребёнок, который уже забывает меня… Не знаю, какой бы выбор сделал на моём месте другой, но свой выбор я сделал:
-Вы. – сказал я, глубоко вздохнув.
-Ну вот, я рада, что ты наконец «прозрел».
-И где я буду работу искать?
Она по-доброму усмехнулась:
-Ты как маленький ребёнок. Найдём мы тебе работу. Думаешь, что такой специалист, как ты мало кому нужен? Не мне тебя жизни учить…
Ещё долго мы разговаривали о том времени, что я пропустил, затем мы поели и легли спать. Ночью я положил подарки под ёлку и опять заснул… И знаете что? Я нашел новую работу, где я мог проводить со своими родными много времени и ни разу не пожалел о том, что я выбрал именно семью. Работа-работой, но семья – первее всего…
02.12.2008 16:33

Задело за самое живое...

Супер !!

Развилка трёх жизней.

Глава 1.

По пыльной дороге ехал загруженный бойцами УРАЛ. В кузове от ужасной жары было просто невозможно дышать, а дорога была длинной. Клубы пыли подымал за собой огромный автомобиль и от этого становилось ещё тяжелее. В кузове ехали пареньки, которых Родина позвала защищать себя. Кто-то только-только приехал сюда и жадно проглатывал глазами окружающие пейзажи, кто-то уже нагляделся этих пейзажей и, пользуясь свободным временем, спал. Помимо них в автомобиле ехали двое ребят, которых перенаправили в другую часть. Это Андрей Самохов и Виталий Смиреннов. Они были лучшими друзьями, выросли вместе, ходили в одну школу вместе, вместе ходили в один институт… И вот теперь вместе пошли служить, так как из института их выгнали за драку с деканом одного из факультетов. Об обстоятельствах этого происшествия история умалчивает. Дорога была длинная и смекалистые друзья припасли карты, в которые играли вот уже час. Играли на мелкие деньги и на всякую мелочь, тапа спичек…
-Сгубит тебя когда-нибудь твоя жадность! – посмеиваясь заметил Андрей своему другу.
-А ты рот не разевай. Что, начал проигрывать и всё, да? Ну на тебе ещё и туза в придачу… и семёрочку… и вальта… Ну всё, ты опять в дураках! С тебя тридцать пять рублей и три коробка спичек…
-Надоел ты мне. С тобой бесполезно играть. Шулер ты этакий.
-Что, скис? Ну ладно, я тебя пожалею.
Он с улыбкой убрал карты и принялся смотреть на пыльную дорогу. В этот момент проснулся один из парней, что сидел напротив Антона.
-Дай закурить?
-Держи.
Парень закурил.
-Что, призывники? Первый раз едете?
-Да нет, - начал Виталя, - нас перенаправили в другую часть. А так мы здесь уже год.
-И в какую часть едете?
-Не положено говорить.
-Ой, да ладно, всё равно все свои. Ну так как?
-Восемнадцать тридцать пять, - пробормотал Андрей. В этот момент в глубине машины кто-то громко свистнул.
-Попали вы, ребята… - сказал парень и тоже присвистнул.
-А что такого в этой части?
-Ну естественно, - прозвучал голос в дальней части, - вам ничего про неё не рассказали. Это в порядке вещей, ведь туда отказываются все ехать. Месяца четыре как. Вот только таких «лопухов», как вы туда и направляют, чтобы было, кому Родину – матушку защищать…
-Там что, приведенье? – рассмеялся Андрей.
-Зря смеёшься, - твёрдым голосом ответил парень напротив, - там ничего смешного нет. Ну, если для тебя смешно упасть на землю с дыркой в голове или сердце, то тогда там просто цирк! Никто туда не хочет, потому что там уже четыре месяца орудует снайпер. Уже четыре месяца его ищут, а найти не могут.
-Что, «неуловимый мститель?».
-Ага, «дрючитель», - раздалось сзади, - сам принимал участие в поиске следов. Ничего нету. Облазили всё, что можно и что нельзя. У всех всё расспросили, но… он как призрак. Ничего.
-А самое поганое знаете что? Что охотится он не на высшие чины, а на таких, как вы, то есть простых пацанов.
-Да ну, брось «заливать»! – отмахнувшись рукою, сказал Андрей, - тоже мне, призрак снайпера!
-Ну, не хочешь верить – не верь. Тебе-же хуже.
Парень пожал плечами и опрокинулся на стенку грузовика.
-Как ты думаешь, зачем он это делает? – спросил Андрей у Виталия, который уже начал раздавать карты.
-Да забей! Байки у костра. Просто попугать хотят и всё. Не кисни, всё будет пучком!
Он разложил карты и мы принялись играть дальше…

А в это время в селе, близ заставы восемнадцать тридцать пять…
В дверь громко постучали. Алиса (так звали хозяйку дома) пошла открывать дверь. Она уже чётко знала, кто к ней должен придти, поэтому дверь она открыла не спрашивая «кто?». В комнату вошли двое. Оба русских. На вид лет тридцати пяти оба, один мускулистый, высокий, «косая сажень» в плечах. Второй – тоже высокий, но щуплый, как берёзка, удивительно было, как он вообще что-то делал. Казалось – подует ветер и его унесёт в далёкие-далёкие края. Хотя… лучше бы так оно и было…
-Проходите, - сказала Алиса злобно, - что припёрлись?
-Как и всегда, красавица, - с ехидством ответил силач.
-Я не догадливая, Анзор. Что вам надо?
-Может тебе мозги прочистить? Почему они не уезжают? Может, ты плохо работаешь и тебе нужен стимул?
-Не надо «стимула»! Оставьте её в покое!!!
-Если они не уйдут через две недели, мы вернём её тебе в мешке по кусочкам, поняла?
Алиса была очень зла и хотела прыгнуть на этих двоих и разорвать их на мелкие кусочки, но лишь стиснула зубы и зло смотрела на посетителей.
-На заставу приезжает пополнение, - начал тощий (его имя – Тимур), - если оно будет истреблено, то это будет последней каплей их терпения. Они будут вынуждены закрыть заставы, а мы получим… - он осёкся, - в-общем, мы получим то, что нам надо.
-Сколько их? – спросила Алиса.
-Человек пятнадцать, - сказал Анзор, садясь напротив неё за столом, - тебе нужно уничтожить их всех. Одного за другим.
-У меня патронов мало. Три осталось.
-Ну, милочка, это не проблема.
-Сколько нужно? – подхватил Тимур.
-Мне хватит двух десятков.
-Ты что, собираешься промахиваться? – рассмеялся Анзор, - тебе и двенадцати хватит. Попробуй мне только промахнуться! – он ехидно улыбнулся и пригрозил пальцем, затем попытался ущепнуть её за щёку, но мгновенно получил по руке. Анзор усмехнулся:
-А реакция у тебя всё ещё хороша… ладно, нам пора…
-Где доказательства, что моя дочь жива? – кинулась она на Тимура.
-Будут, когда будут убиты первые… - он задумался, - пять человек. Понятно?
-Да. – она опустила взгляд и отвернулась.
Оба вышли за дверь. Анзор на прощанье послал её воздушный поцелуй, но в ответ получил неоднозначную фигуру из среднего пальца. Как только оба они оказались за дверью, Алиса взяласт за голову и, рыдая, сползла по стенке. Ей было ужасно обидно всех: как солдат, так и свод дочь, которую захватили в плен эти люди. Естественно, ей приходилось выполнять эту грязную работу, но это было вынужденно. Завтра придётся опять отстреливать этих ребят, но это скоро закончится, должно закончится…

Глава 2.

Андрей и Виталий уже выгружались из грузовика. После стольких часов в дороге просто необходимо было размяться. Спустя пару минут к ним подошел старшина:
-Самохов и Смиреннов? – спросил он громко.
-Так точно! – вытянувшись «по струнке» отчеканили мы.
-Что-то вы припозднились.
-А что, вас не предупредили о нашей задержке? – с удивлением спросил Виталя.
-Доложили, но вы должны были прибыть на пол-часа раньше. Что случилось?
-Машина заглохла. Можете у водителя спросить, - он повернулся к машине, но в этот момент она поехала, - могли… бы…
-Ладно, за мной!
Мы взяли свои вещи и пошли за старшиной в казарму. По пути стали осматривать саму заставу. Ничего особенного: прямоугольной формы, шесть вышек, три казармы, столовая, две мастерские, четыре БМП, два БТРа, ну и пара крупнокалиберных пулемёта. Нас привели в деревянную постройку и сказали устраиваться. Все остальные уже были в сборе. Мы попали как раз вовремя: было время отдыха, поэтому, быстро закинув вещи на свободную койку, пошли на свежий воздух. Большинство тех, кто не спало в данный момент, собрались в кучу в центре, между казармами, в теньке. Хоть и время было свободное, но некоторых, чтобы не расслаблялись, уже нагрузили кое-какой работой. Мы же, как и всегда, от «нечего делать», принялись играть в карты. Так как всю мелочь, что у мня была я уже проиграл ему, то играли просто, на щелбаны. Даже и не заметили, как прошло время, отведённое под отдых. Прозвучал громкий голос:
-Все вновь прибывшие, на построение!
Мы все быстро построились на отведённом месте и, после переклички, к нам вышел майор. Сначала он медленно прошелся вдоль нашего ряда, внимательно всматриваясь в глаза каждому, затем принялся громко говорить:
-Ну, во-первых я хочу вас поприветствовать. Меня зовут майор Агапкин Антон Валентинович. Я рад вас всех видеть на нашей заставе. Значит так, инструктаж с вами проведёт ваш старшина. Его зовут Семёнов Анатолий Веньяминович. У него и узнаете, что вас интересует. Скажу вам лично от себя: застава у нас тихая, но спуску я вам не дам. Вы не на курорт приехали.
-Ага, а снайпер так и валит. – прошептал Виталий Андрею.
-Вы что-то хотите сказать? – громко спросил майор, обратившись к нему.
-Никак нет. – отчеканил Виталий.
-А вы поделитесь.
-Чем?
-Тем, над чем вы шептались! – крикнул майор.
-Да мы так, о своём… - принялся отговариваться Виталий.
-О девичьем - раздалось из толпы.
-Молчать! – взревел Агапкин, - значит так: либо вы говорите о том, о чём шептались, либо все получите наряды!
-Нам просто сказали, что здесь орудует какой-то снайпер, которого никто не может найти… вот и всё…
-От кого вы это услышали? – спросил он уже тише.
-Мы не знаем их имён. Просто попутчики…
Мы замолчали. Майор тоже замолчал и задумался. Он прошелся вдоль радов два раза, о чём-то размышляя, а затем громко сказал:
-Ну что-ж, я не буду отрицать. Да, в здешних местах есть снайпер, да, он может вас убить, но это-же не курорт. Как бы вы не представляли это место, перво-наперво это военный объект, а значит, здесь должен быть бой. А больше вам знать и не положено. Разойтись. Старшины отделений, провести инструктаж новобранцев!
Все разошлись по казармам. Всех построили по отделениям, но на этот раз уже в казарме и начали проводить инструктаж. В самом конце, когда прозвучала команда «разойтись!», к Виталию и Андрею подошел старшина и тихим, но строгим голосом сказал:
-Запомните: будете много болтать – на дембель пойдёте в инвалидных колясках, понятно?
-Так точно – с глубоким вздохом ответили они.

В дверь дома снова постучали. «Ну, если это опять они, то пусть пиняют на себя!» - пронеслось в голове у Алисы. Она резко распахнула дверь, но на пороге стояла старушка-соседка, которая часто навещала Алису.
-Здравствуйте, Марфа Игнатьевна, - стараясь говорить как можно мягче отвечала Алиса, - как ваше здоровье?
-Ой, внученька, чувствую, что стара стала. Совсем стара. Мне вопрос: «как ваше здоровье?» задоют чаще, чем «как ваши дела?».
-Ой, извините. - начала поравляться Алиса, судорожно вытирая слёзы.
-Да ничего, внученька, это жизнь. А ты чего плачешь? Может кто обидел?
-Да нет. Это я так… просто…
-Просто даже мухи не летают. Может, расскажешь старушке, в чём дело? Тебе легче станет. Ты уже давно какая-то странная ходишь. Не захворала ли?
-Да нет. Просто прошлое вспомнила… Вы проходите в дом – она сделала пригласительный жест.
Кряхтя, старушка вошла в дом и, пройдя на кухню, села за стол. Алиса начала кипятить электрический чайник.
-Как твоя дочка? – спросила Марфа, наливая себе заварку.
Алиса вздрогнула.
-Нормально. Ей там нравится.
-Да, ей всё-же лучше в городе, чем здесь у нас. Тем более, что места здесь в последнее время стали какими-то шумными. Тревожно мне здесь. Уже какой десяток ребят с близлежащих застав погибает. Страшно подумать! Интересно, что за ирод так делает, а?
Алиса выронила чашку, которую несла к столу.
-Ты чего, внученька? Что с тобой случилось?
-Да ничего, я просто очень сильно устала. – пробормотала она, собирая осколки.
-Вроде приличная работа у тебя и график свободный, - удивлённо начала она, - а устаешь, как лошадь. Может ты сменишь эту свою работу на какую-нибудь другую?
-Да нет, мне эта по душе.
-Ну ладно, я пойду. – сказала Марфа Игнатьевна, вставая со стула.
-Может, выпьете чаю? – спросила Алиса.
-Да нет. Отдыхай, внученька. На тебя смотреть больно: лица на тебе не видать. А я пойду. Пойду…
Кряхтя она оделась и ушла. А Алиса ушла к себе в комнату и, упав на диван, стала рыдать. Ей было стыдно и больно. Стыдно за те вещи, что она делает. Она погубила столько жизней! Сорок четыре паренька отправились в далёкие-далёкие места из-за неё. Вот уже четыре месяца нет ей покоя. Ей каждый день снятся кошмары. Она не рождена для этого. Не для этого она становилась чемпионкой родного края по спортивной стрельбе! И вот теперь ей приходится делать то, что хуже всего в жизни. Ей стыдно смотреть людям в глаза, так как она знает, что среди погибших есть и сыновья её знакомых. Но для матери важнее всего её чадо и если ему угрожает опасность, мать готова на всё, чтобы его защитить. Больно, каждый раз больно нажимать на спусковой крючок винтовки, но это всё во имя её ребёнка. Её чада…

Глава 3.

Раннее утро. За окном ещё было темно, но Алиса специально встала пораньше, ведь ещё предстояло подготовиться. К тому же необходимо было ещё и дойти до тайника с оружием. Естественно он находился вдали от её дома. Нести оружие издалека было рискованно, но хранить его дома было ещё хуже, тем более, что военные часто прочёсывали этот район на наличие каких-либо следов. Она одела джинсы, белую вязаную кофту, кроссовки и вышла из дома. Путь был не близким и поэтому ей следовало поторапливаться, чтобы успеть до рассвета дойти до небольшого домика, что стоял на опушке леса. Темно, но она знала дорогу просто «на зубок». Для неё найти это место в полной темноте было просто пустяком. Она шла через лес, ещё отдающий утренней свежестью. По лицу били мокрые от росы ветки и листья. Пробираться через эти заросли было непросто, но скоро должна быть тропинка, по которой можно было спокойно дойти до тайника. Опасаться на этой дороге было некого, ведь вокруг был только лес, а сверху накрывали тропинку лесные кроны. «Вот. Вот и эта тропинка, ну всё, теперь недолго осталось» - пронеслось у неё в голове.

-Давайте ребята, драим, драим чисто! Вам ещё пол-казармы драить, так что поторапливайтесь! – покрикивал, шагая по чистому полу старшина.
А на полу, попой кверху, Андрей и Виталя чистили щётками казарму. Особенно весело было то, что этими-же зубными щётками им предстояло ещё и чистить зубы. Но больше всего раздражало то, что старшина ходил в грязных сапогах по только что вымытому полу. Было видно, как Андрей сжимал от злости зубы, но молчал.
-Тоже мне, смельчак… - бухтел Виталя себе под нос, - что, не мог промолчать?
-Нет, не мог, - так-же тихо ответил Андрей, - я что, должен молчать? Меня оскорбили, причём при всех. Я что, должен был промолчать?
-Но в драку-то ты зачем полез?
-А что, мне ему сказать «извини, но ты не прав: я не пе****о еб***е». Так что-ли?
-Ну не так-же жестоко…
-Так, хватит там болтать! Драйте быстрее! – громко сказал старшина.
-Послушайте, - Андрей встал в полный рост, почувствовав ломоту в теле от долгого пребывания в одной и той же позе, - может, вы будете уважать хотя бы чуточку нашего труда и сойдёте с чистого пола?
-Ты что, мне угрожаешь? – тоже выпрямившись ответил старшина, подходя к нему.
-Нет. Я просто прошу вас уйти с чистого пола и пройти на ещё немытую часть пола. Вот и всё.
Семёнов посмотрел на него, затем на Виталия, затем на ещё немытую часть казармы и молча отошел.
-Мойте быстрее, скоро утреннее построение.
Он уже направился к двери и почти было взялся за ручку, как дверь открылась и в казарму зашел майор Агапкин. Старшина выпрямился по стойке «смирно» и отдал честь. Майор тоже отдал честь и прошел в казарму. Так как смотрели в пол, натирая его, то не сразу заметили его приход. Первым поднял взор Андрей. Он резко встал, попутно пихая ногой Виталия, чтобы тот тоже очнулся. Они обы бросили щётки и встали по стойке «смирно». Майор посмотрел сначала на нас, затем на старшину, который всё ещё стоял в том же положении, затем опять на нас и, нагнувшись, взял щётку в руки. Ничего не говоря он пошел с щёткой к старшине, который явно нервничал.
-Это что такое? – тихо спросил Агапкин старшину.
-Щетка. – тихо отвечал Семёнов.
-Да я вижу, что не автомат. Я спрашиваю какая это щётка?
-Зубная.
-Так какого хрена бойцы ими чистят казарму? Ты что тут устроил? – громко прикрикнул майор.
-Наряды…
Лицо старшины стало краснеть, а лоб начал покрываться потом, который он быстро смахнул рукавом.
-Какие ещё наряды? Где в них сказано, что казарму должны мыть зубными щётками? Развёл тут дедовщину! Значит так: выдать им половые тряпки со швабрами и чтобы через десять минут они были на построении, а ты у меня в кабинете.
Он всучил Анатолю зубную щётку и вышел. Семёнов злобно посмотрел на ребят, вытер пот со лба и пошел в другой конец казармы за швабрами. Они проследовали за ним. Он молча выдал им всё необходимое и быстро пошел к двери, кинув, выходя:
-У вас десять минут…

-Так, всё на месте, да и небыло никого. Точно небыло.
Алиса подходила к тайнику, говоря сама с собою. Ни один из маячков, которые она расставила небыл задет. Всё нормально, значит можно подходить ближе. Обойдя растяжку, которая вела к взрывчатке в тайнике, она открыла дверцу люка, замаскированную под большой пенёк. Всё на месте. Она нагнулась и достала из тайника две сумки: одна с винтовкой, другая – с маскировочным костюмом. Она закрыла тайник, на всякий случай выдернула чеку из гранаты в тайнике и, взяв обе сумки побрела по второй тропинке к домику. Он был неподалёку и дойти до него было легко. Это была маленькая деревянная хижина, служившая лишь местом, где можно было приготовиться, поэтому мебели там было мало: стол, стул, пара ящиков, кровать, печка. На одном из ящиков стояла конфорка с кастрюлей, рядом стояла чашка и две банки. Одна с заваркой, вторая с сахаром. Алиса села на кровать и открыла первую сумку, достав из неё винтовку. Это была крупнокалиберная бесшумная винтовка «Выхлоп», Российского производства. Как её «начальникам» удалось достать это оружие было для Алисы загадкой, но, тем не менее, оружие было перед ней. Патроны, как и любой другой специалист, она делала сама, переделывая стандартные. Она проверила оптику и, зарядив три оставшихся патрона в обойму, положила её обратно в сумку. Затем она открыла вторую сумку и достала маскировочный костюм. Посмотрев на часы, она отложила костюм в сторону, так как до назначенного ей самой времени «Ч» было ещё три часа. Она включила плитку и вышла за водой, которая набиралась в бочку с краю домика. Вернувшись, она поставила кастрюлю с водой на плитку и легла на кровать. «Боже, мне только тридцать два года, а я уже сделала столько плохого! Как я дальше с этим жить буду! Боже, я ещё молода, у меня вся жизнь впереди, а я… гроблю её, забирая с собою чужие души… Боже, дай мне силы! Я знаю, что я уже не могу быть прощена, но, умоляю тебя, помоги мне и сбереги мою дочь. Она ещё ничего не сделала. Хотябы ей помоги, умоляю тебя…» - пронеслось у неё в голове. Она закрыла глаза и постаралась расслабиться, но мысль о том, что ей предстоит, заставила вздрогнуть. Она постоянно вздрагивала при этой мысли. Каждый раз. Ей хотелось бросить всё и раствориться в пустоте, убежать куда подальше, но мысль о том, что её дочь сейчас в куда более плачевном состоянии усмиряла её. Сколько раз она стояла у той грани, чтобы покончить с собой и сколько раз её спасала мысль о родной дочери. Хоть дочь была и далеко, но охраняла свою маму, как ангел-хранитель охраняет человека. От мыслей её отвлекла уже закипевшая вода. Она встала с кровати, насыпала себе заварку, насыпала сахару и залила это всё кипятком. Погруженная в свои мысли, она допила чай. «Нужно отдохнуть» - пронеслось в голове. Она поставила кружку на стол, сняла кроссовки и легла набок. Поставив на часах будильник, она закрыла глаза и уснула…

Глава 4.

На столе зазвонил будильник. Старый, ещё отечественных времён он аж подпрыгивал, когда звенел. Алиса с закрытыми глазами щёлкнула по кнопке, останавливающей звон и открыла глаза. Глубоко вздохнув, она встала с кровати и медленно одела маскировочный костюм. Он был выполнен на заказ, с точным соблюдением условий местности. Она взяла сумку с винтовкой и медленно пошла по направлению к своей стрелковой позиции. Дорога была дальней и идти с десятикилограммовой винтовкой было крайне тяжело, тем более для женщины. В тот момент, когда она уже подойдёт к своей позиции должно начаться свободное время у солдат, они все выйдут из душных казарм на воздух и станут прекрасной мишенью для неё. «Чёрт побери, почему они не стали осторожней? Я уже стольких убила, а они всё ещё собираются на этом чёртовом пятачке, между казармами!» - всё крутилось у неё в голове. Солнце припекало и идти в такой маскировочной шубе становилось просто невыносимо, но снимать её нельзя: её смогут заметить, а рас заметят, значит ей придёт конец, а рас ей придёт конец, значит её дочь больше будет не нужна этим двоим, у кого она сейчас находится. Этого нельзя допустить, а значит, ей придётся терпеть всё это снова и снова. Ну вот, знакомый пень, скоро будет место, откуда можно будет начать. Она остановилась в сотни метров от нужного места и расчехлила винтовку. Ещё раз проверила оптику и, опустившись на корточки, поползла к расщелине между двух скал. Место было практически идеальным: до заставы было четыреста метров, а с учётом того, что у неё был ещё и пламегаситель, засечь её выстрел было просто невозможно. Нет, безусловно, у неё было множество мест, с которых можно было произвести выстрел, но это было наиболее безопасным для неё. Она прислонила винтовку к плечу и, сглотнув комок в горле, стала осматривать место, куда должны были придти солдаты, в прицел…

-Разойдись! – скомандовал старшина после очередной порции физических упражнений.
Облегчённо вздохнув, ребята стали расходиться. Кто-то пошел отдохнуть в кровати, кто-то пошел в столовую, но большинство пошло на свежий воздух, так как дышать в казарме было нечем, хотя все окна были открыты настежь.
-Ты куда? – спросил Виталий убегавшего обратно в казарму Андрея.
-Подожди, сейчас кое-что достану, да и карты тоже надо взять.
Андрей скрылся в казарме, а Виталий вышел на улицу. Красиво здесь. Вокруг зелень, горы, где-то вдали журчала речушка. Удивительно, она так далеко, а её слышно даже здесь, правда, очень тихо. Нет, это маленький Райок на Земле, хоть и таких мест много. Его прервал Андрей, выбежавший с гитарой и картами.
-Ты где это достал? – с удивлением смотря на гитару, спросил Виталя.
-У одного из старослужащих. Он проиграл мне её в карты.
-Ну ты и шулер! Ты играть-то умеешь?
-Я – нет, а вот Тоша из нашего отделения всё хвастался, что умеет. Вот и проверим.
Они быстро вышли на поляну, ту, что в тени. «Публика» встретила их восторженными возгласами. Андрей почти торжественно вручил гитару Тоше. Тот, недолго думая, взялся играть всё, что он помнил. Сначала это были просто мелодии, придуманные «на ходу», но ведь душа всегда требует песни! Заиграли знакомые солдатские песни. Все старались подпевать, правда выходило всеобщее «мурлыканье», но, тем не менее, это были песни. С соседней казармы прибыло ещё одно отделение и устроилась рядом. Теперь хор стал ещё громче и уже все окрестности слышали звуки солдатской песни. Когда они пели, то у каждого было свой выражение лица: кто-то сидел улыбаясь, будто вспоминая какие-то хорошие моменты, кто-то сидел и молчал, погруженный в свои думы, а у кого-то пробивалась слеза, наверное, эти люди вспоминали всех тех, кого нет с ними сейчас. Думаете, мужчины не плачут? Плачут, иногда даже сильнее женщин, у них просто не хватает смелости плакать на глазах у всех. Но здесь другая ситуация: здесь все, как братья. Единое боевое братство, крепче которому может быть лишь школьное. Кто знает? Но мало песен солдатской душе. Им ещё нужны и пляски. Заиграла весёлая мелодия и многие пустились плясать. Неумело, ведь многие и не умеют этого делать. Те, кто сидели, хлопали тем, кто танцевал, поддерживая их. А музыка становилась все быстрее и веселее. На этот раз зазвучала такая задорная песня, что пустились в пляс все, включая Тошу, который ещё и умудрялся попадать по струнам. Казалось, что в это время даже горы и деревья начали плясать вместе со всеми. Андрюха так затанцевался, что отпрыгал из тени на свет и стал там плясать а-ля «калинка». Вдруг он упал. По инерции никто не останавливался, а продолжал играть. Виталя, с трудом сдерживая смех, подошел к своему другу, чтобы поднять его и станцевать с ним. Комок мгновенно перекрыл горло, перед глазами потемнело и появились круги, ноги подкосились, а из глаз начали выдавливаться слёзы. Андрей лежал в луже крови, с прострелянной головой.
-Сюда… - тихо прохрипел Виталя.
Его никто не услышал. Он собрал силы в кулак и заорал:
-Сюда, Андрюху убили!
Потихоньку музыка стихла, все повернулись в сторону лежавшего на земле Андрея. На секунду все замолчали, стоя с открытыми широко глазами и смотря друг на друга. На крик выбежал майор со старшинами и каким-то капитаном. Они, увидев лежащего Андрея, мгновенно скомандовали:
-Отряды! Полная боевая готовность, первый и третий отряды остаются здесь. Второй и четвёртый отряды – быстро в горы! Быстро, быстро! Капитан Вихрев, сообщите командованию! Быстро!

Алиса быстро поймала гильзу, вылетевшую из винтовки и, спрятав её в карман, побежала прочь. Теперь нужно было делать всё очень быстро. Тяжелая винтовка била в спину, а маск.костюм путался в ногах. За семь минут она добежала до домика, где очень быстро сложила все вещи по сумкам. Ещё две минуты и она уже была на пути к тайнику. Через три минуты она уже закинула обе сумки в тайник, вытянула чеку из гранаты в нём и, быстро поправив все маячки побежала к дому. Она не была спортсменкой и бежать было очень тяжело. В горле пересохло, а в боку ужасно кололо, но ей нужно было спешить, ведь если она не успеет, то её могут заподозрить, ведь это для других она работает на работе, а военные знают, что она домохозяйка и что живёт на алименты. Сердце бешено билось. Она остановилась, чтобы перевести дыханье. Быстрым шагом она вышла из леса и зашла в дом. Закрыв дверь, она скинула с себя всю одежду и отправилась в душ. Нельзя, чтобы она была потной на случай, если прейдут военные. Это вызовет подозрение. Успела…

Всех с Рождеством Христовым!

Сообщение отредактировал REXIT: 07 января 2008 - 15:34

Глава 5.

Всё дальше и дальше отходили второй и четвёртые отряды, пробираясь по горам. Впереди всех старался идти Виталий, но его постоянно приструняли. На глаза всё ещё наворачивались слёзы, а ком в горле душил, но он твёрдо шел вперёд, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.
-Чисто. – звучало с одной стороны.
-Чисто. – отвечали с другой.
В голове крутилась картина, только что увиденная им: его лучший друг, только недавно задорно плясавший лежит в луже собственной крови. Опять и опять эта картина всплывала перед глазами. Боже! Как же я скажу об этом его родителям? Одна мысль об этом заставляла холодку пробежаться по его спине. Перед глазами проносились воспоминания всех тех лет, что они прожили бок о бок. Детство, школа, так и не законченный институт… Вспоминая об этом он всё яростнее пинал кусты и накапливал злобу. Месть – вот, что начало накапливаться в его душе. Он поклялся сам себе отомстить за друга. За брата.
-Если будешь так сильно махать ногами – домой отправишься «в цинке». Чего недоброго ещё растяжку зацепишь. Прекрати! – сказал ему старшина, подойдя ближе, - думаешь, что ты один потерял здесь кого-то, кто был тебе дорог? Я потерял здесь отца, а три месяца назад убили мою сестру. Думаешь, что у тебя одного такое горе? Не суетись, не маши ногами и руками, а просто сосредоточься на поиске следов. Это будет полезней как для тебя, так и для всех остальных.
-Сколько их было? – подняв взгляд спросил Виталя.
-Сорок четыре. Твой друг – сорок пятый. В каком-то смысле, юбилейный…
Виталя поднял на него злой взгляд и старшина замолчал, поняв, что сморозил глупость. Он поправил автомат на плече и пошел к дальнему концу шеренги.
-Впереди село, заходить будем? – раздалось с дальнего конца.
-Да. Нужно всех расспросить и обыскать, - крикнул он, - Хотя… это ничего не даст… - пробормотал он себе под нос и опустил взгляд себе под ноги.

Алиса уже успела принять душ, который собой представлял небольшую кабинку с баком, наполняемым водой, и высушить волосы. «Гильза, гильза, я забыла про гильзу» - она бросилась к штанам, в которые она засунула гильзу. Она всегда выбрасывала их в небольшое отделение в тайнике, но на этот раз забыла про неё. Она ринулась к штанам, но в этот самый момент в дверь громко постучали. Алиса притаилась.
-Если найду этого снайпера… я… порву его на мелкие кусочки, - раздавался тихий голос из-за двери, - я отомщу ему… За всех…
-Месть – не лучшее средство, - раздался второй такой-же тихий голос, - сделаем всё по закону…
-Закон… Что-то молчат. Не слышали наверное. Постучи ещё раз.
В дверь опять громко постучали. Алиса, сделав сонное лицо, потягиваясь открыла дверь. На пороге стояли два парня. Один – старшина Семёнов, второй – модой боец, выглядевший как совсем уже взрослый мужчина с небольшой бородкой.
-Здравствуй, Алиса – стараясь как можно мягче, поприветствовал её старшина, - порядки ты наши знаешь, поэтому будь добра, отойди. Мы проведём обыск.
-Здравствуйте, - с неохотой ответила она, - проходите. Только что вам даст обыск, который проводили вы уже раз сорок?
-Долг. – ответил он и прошел в комнату.
Дом был небольшой, но уютный. Везде чувствовалась заботливая женская рука: везде было чисто, кровать аккуратно заправлена, на столе самодельные скатерти. Как-то неудобно было нарушать эту чистоту обыском, но что-ж поделаешь? Приходится. Они долго осматривали дом, стараясь как можно меньше сорить. Анатолий знал Алису с того самого момента, как она, будучи двенадцати лет, приехала сюда. Самому Толе тогда было пятнадцать. Они проводили вместе много времени. У них даже были близкие отношения, которые так и не к чему не привели. Алиса после него вышла замуж за какого-то небольшого бизнесмена, родила ему ребёнка, а он уехал куда-то и оставил её на произвол судьбы. Толя знал её хорошо, поэтому доверял ей. Он не особо старался искать, но молодому бойцу нужно было подавать пример, поэтому он делал вид, что обыскивает тщательно.
-Ты ничего странного не заметила сегодня или вчера?
-Да нет, - она сделала вид, что задумалась, - ничего такого. Всё как всегда. А что, кого-то убили?
-Ещё одного паренька…
-Боже, как жалко. А что-нибудь нашли?
-Да в том-то и дело, что ничего: никаких следов. Это новые штаны? – вдруг, повернувшись к висящим на вешалке штанам спросил он. У Алисы сердце начало биться быстро-быстро, но она старалась не показывать этого.
-Нет, они у меня ещё давно, - сказала она, делая шаг навстречу Толе, - ты что, не помнишь их?
-Нет.
Он взял их в руки и стал ощупывать материал. Нужно было что-то делать, иначе он нащупает гильзу. Она подошла вплотную и вырвала у него штаны.
-Они грязные. Ты ещё испачкаешься. Я их постираю…
Толя был слегка озадачен такой реакцией, но промолчал, непонимающе посмотрев на неё.
-Материал хороший, - тихо сказал он, выходя за дверь, - хороший.
Дверь захлопнулась и Алиса выдохнула с облегчением. Ещё бы чуть-чуть и ей было бы плохо…

-Мне это всё надоело.
Агапкин громко говорил, шагая взад-вперёд по своему кабинету. Он собрал весь старший состав у себя в кабинете после «отбоя». Все присутствующие сидели на стульях за большим прямоугольным столом из хорошей породы дерева, покрытого лаком.
-Что у нас есть? Ничего. Хрен собачий. Мы уже в который раз прочёсываем эти горы и лес, но так ничего и не нашли. Мне уже надоел этот чёртов снайпер. Сорок пятый! – он поднял палец вверх, - вы представляете? Это неслыханно. Четыре месяца нас водят «вокруг пальца». А мы, как слепые котята, роем землю. Если так пойдёт и дальше – нашу заставу закроют.
Он развёл руками и сел за стол.
-Они этого и добиваются, - сказал один из четырёх старшин, вставая с места. Агапкин дал знак, что можно не вставать, - если закроется застава, то в наш район хлынет приток наркотиков и оружия. Помните, как нас яростно атаковали год назад? Они видимо решили использовать другую тактику. Теперь они нас подавляют вот таким способом.
-Сам понимаю, чем это грозит, - ответил майор, взявшись рукой за лоб, - сейчас нам важно ни чем это грозит, а как от этого избавиться. Я только что разговаривал с полковником Сабинским. Он дал «добро» на использование любых средств, которыми располагает армия в нашем районе. Разрешено использование даже «градов». Их две четыре единицы в нашем районе. Только у нас нет, - сказал он себе под нос, но быстро опомнился и заговорил громче, - но нам нужны координаты, вы понимаете? Координаты. Без них мы не можем вызвать поддержку «градов»: им просто некуда будет стрелять. Да что я вам рассказываю? Вы сами знаете это не хуже меня.
Сидящие закивали головой.
-Какие будут предложения?
-Нужно устроить наблюдение за горами.
-И куда смотреть? На какое расстояние?
Тут со стула поднялся капитан, до этого сидевший поодаль и молчавший.
-Разрешите?
Майор кивнул.
-Можно почти с точностью сказать, что стрельба ведётся с небольшого расстояния. Пуля крупного калибра и, по идее, может быть выпущена с большого расстояния, но, - тут он слегка остановился, делая небольшой акцент, - никто не слышал звуков выстрела. Да, безусловно, звук мог быть подавлен на расстоянии, но для этого требуется большая дистанция, а такое точное попадание километров с полутора… практически невозможно. Вывод? Стреляли с глушителем, а рас так, то снайперская позиция где-то метрах в пятистах отсюда. Практически единственное, что находится на таком расстоянии отсюда – вон те небольшие горы, - он подошел к окну и показал пальцем на тёмную тень горы, - видите? Я вам Америку не открыл. Вы можете и возразить мне, ведь это предположение, но у меня есть ещё один аргумент: это высота, в следовательно, отличная позиция для стрелка, особенно для снайпера. Только вот нужно ещё понять: из какого района ведётся стрельба, ведь горы-то довольно длинные…
Он окинул взглядом ту часть горы, что виднелась из окна и прошел к своему стулу.
-Хорошо, - одобрительно кивнул Агапкин, - выделите ребят, пусть они наблюдают за горами. Их будут сменять, а мы в это время, постараемся ещё раз прочесать эти горы, тем более, что круг поисков немного сузился…

Как вам начало?
Увы, я знаком с армией лишь из отечественных и российских фильмов, а так-же из документального кино, но мыслей много. Я стараюсь не особо углубляться в солдатский быт, поэтому просьба: если я что-то не так написал или звания напутал, то скажите об этом... :)

Глава 6.

Раннее утро. В дверь дома Алисы крепко постучались. Спросонья она даже не одела тапки, а так, как спала, а именно в белой «ночнушке» с голубыми звёздочками. Она открыла дверь, не спрашивая «кто?». Темнота ещё не уступила место свету и поэтому перед ней в дверях стояли две тёмные фигуры. Раздался знакомый голос Анзора:
-А что не спрашиваешь «кто там?»?
Она «закатила глаза» и прошла дальше в дом, дав дорогу этим двоим. Она села на стул в кухне и, подперев рукой лоб, спросила:
-Что вам надо?
-Не очень-то ты и гостеприимная, - сказал он, проходя не кухню, - может чай разогреешь для нас?
-Для вас я даже не встану. – злобно ответила она. Анзор усмехнулся.
-Гордая, да? Ну ничего, нам от тебя не чай нужен, - сказал он и облизнулся, смотря на неё оценивающим взглядом. От этого взгляда Алисе стало противно: так рассматривают проституток на панели. Она поспешила отвести взгляд, - вот зачем мы к тебе пришли. Ну, во-первых, мы хотим тебя поздравить с первым убиенным из нашего списка…
-Ты же знаешь, что мне противно, когда ты такое говоришь: я не люблю убивать. Я это ненавижу!
-Ну, любишь-нелюбишь, а придётся. Ты сделала первый шаг на пути к спасению твоей дочери. Кстати: вот тебе двадцать патронов. Мы добрые, поэтому вместо двенадцати, которые я тебе обещал, у тебя двадцать.
Алиса взяла со стола две картонные коробки патронов и положила их в коробку с сахаром. Пока они полежат здесь, а потом она отнесёт их в тайник.
-Сколько их ещё? – спросила Алиса, садясь обратно на стул.
-Четырнадцать.
«Четырнадцать, - пронеслось у неё в голове, - ещё четырнадцать невинных душ. Боже! Когда это закончится?». Анзор встал из-за стола и пошел к двери. За ним пошел Тимур.
-Да, кстати, - сказал Тимур, подходя к двери, - у тебя есть две недели.
-Как две недели? – у Алисы широко раскрылись глаза, - я не успею. Тут минимум три…
Она не успела договорить, как её оборвал Тимур:
-Это не наши проблемы. У тебя две недели.
Они вышли и захлопнули за собою дверь. Алиса, с всё тами-же широко открытыми глазами.
-Четырнадцать человек и четырнадцать дней… - бурчала она себе под нос, сев на стул в кухне, - по одному человеку в день. Но так я буду слишком много «светиться». Впрочем, они и так уже сломлены. Думаю, что им хватит и семерых-восьмерых. Хоть бы это было именно так. Не хочется брать такой грех на душу. Впрочем… я его и так уже взяла… Нужно браться за патроны.
Она встала из-за стола, достала патроны из коробки с сахаром и принялась за работу…

Всё дальше и дальше шел отряд старшины Семёнова. Горный массив был хоть и невысокий, но длинный, а ведь всё нужно было прочесать в кротчайшие сроки. Теперь уже майор отправил вместе с бойцами кинологических собак. Они шли впереди и подлаивали, когда находили что-нибудь подозрительное. Во времена второй мировой войны здесь велись ожесточённые бои, поэтому патроны и мины тех времён попадались очень часто. Даже несмотря на то, что прошло столько времени, мины могли быть вполне взрывоопасны, поэтому впередиидущим сапёрам работа находилась. Слава Богу, в-основном попадались лишь патроны да части от оружий, но мины всё-же тоже были. Солнце сильно пекло голову даже несмотря на то, что буквально в десяти метрах шел довольно густой лес. Те, кто шел поодаль от леса просто завидовали тем, кто идёт в лесу. Впрочем, их было лишь двое: старшина Семёнов да Виталий.
-Надоела мне эта жара, - сказал старшина Витале, - может поменяться с теми, что идут в леске: пусть тоже помучаются на жаре?
-А может быть привал? Уже пять часов идём без передышки. Вот все и отдохнём.
-А вам лишь бы отдыхать, – усмехнулся он, - ну да ладно. Привал!
Он громко крикнул и со стороны леса послышались облегчённые вздохи. Все зашли в лес и устроились на поляне. Вокруг стали готовить пайки с тушенкой и чай с печеньем. Собакам тоже дали немного еды и напоили. Виталя с старшиной сели под деревом, вкушая сочную тушенку.
-Ты откуда? – спросил старшина.
-Из-под Питера, товарищ старшина. – ответил Виталя.
-Давай без фамильярностей. Можно просто Толик. Так какого лешего тебя сюда забросили? Это-же далеко.
-Попросил туда, где спокойнее. Мама у меня старая. Если что не так… не знаю. За неё волнуюсь.
-Понятно… А этот Андрей, он тебе друг?
-Брат…
-Давно знакомы?
-С пелёнок. Мы всю жизнь вместе. Если я найду этого урода, что его убил, я… - начал заводиться он, но Толя осёк его.
-Спокойнее. Ты лучше не кипятись, а ищи тщательнее. От этого всем выгода будет. Родители у него есть?
-Да, мама и папа, а так-же сестра. Это из родных. Вроде есть и ещё родственники.
-Н-да…
-Я ненадолго отойду? – спросил Виталий у него.
-А что меня-то спрашиваешь? Отходи.
Виталя поднялся, поставил свой доеденный паёк на землю и пошел к собакам. Он видел собак и не раз, но здесь было интереснее. Поодаль от основной толпы стоял парень и что-то говорил собаке, которая вытирала лапой нос. Виталя подошел поближе.
-Где-ж ты Астра так успела? – спрашивал парень у собаки.
-Привет, - сказал Виталий кинологу, - что-то случилось?
Он обернулся сначала на Виталия, затем отвернулся к собаке.
-Привет. Да вот нюх чуть не сбился у неё.
Виталя усмехнулся:
-Как это «сбился»?
-Тебе смешно, а её не до смеха. Еле-еле я ей нюх поставил. Где-то чего-то сильнопахнущего нанюхалась. Здесь водятся несколько растений, что могут ненадолго сбить нюх собаке, но я такого не видел пока.
Виталя сел рядом с собакой и принялся гладить её. Астра, высунув язык, часто дышала и виляла хвостом.
-Дружелюбная она у тебя.
-Собака должна быть предана и дружелюбна, пока ей не дадут команду сделать это наоборот.
-Так, всё, привал окончен, - громко скомандовал старшина, - убираем и вперёд!
Нехотя все начали вставать и выстраиваться в ширенгу.
-Значит так, - продолжил старшина, когда все выстроились, - у нас есть два часа. Потом – возвращаемся обратно. Всем всё понятно?
-Так точно! – отчеканили бойцы.
-Ну, тогда вперёд…

Глава 7.

Команда «Отбой» уже давно прозвучала, но Виталию не спалось. Его мучило странное ощущение: какой-то внутренний голос не давал ему уснуть, а всё твердил, что что-то не так. Он что-то пропустил, что-то очень важное и осознание этого не давало ему уснуть. Он ворочался с боку на бок и вспоминал весь прошедший день. Кадр за кадром перед глазами всплывали картинки прошедших двенадцати часов. Единственное, что он не мог понять – это непонимание того, что он пропустил. Вспоминал каждую команду, каждое слово, каждое действие. Благо – память была отменной. Вот привал… вот Астра, вот куст… Стоп. Куст. Вот, нашел. Только что здесь не так и что это означает. Дело в том, что незадолго до того, как они подошли к охотничьему домику в лесу, он наткнулся на куст багульника, который рос рядом с пеньком. Ему очень захотелось сорвать несколько веточек, ведь ему очень нравился его запах, но его быстренько увели оттуда, сказав, что нам некогда задерживаться. Вспоминая некоторые страницы из курса биологии он стал смутно припоминать некоторые сведения об этом растении. Тут он серьёзно задумался. «Стоп. Багульник – это же болотное растение. А что он делал посередь леса, где влаги особо и не нет? Нужны ответы». Он тихо встал с кровати и пошел по казарме. Нужно было найти того кинолога, что был с Астрой. Лёня его зовут. Он помнил, что он из соседней казармы. Разгуливать по заставе ночью не особо нормально, но это его не волновало. Он вышел из своей казармы и зашел в соседнюю. Еле-еле найдя его лицо в темноте, он принялся будить его, подёргивая за плечо.
-Твою мать! Какого хрена? – он проснулся и начал тихо материться. Виталя сделал ему знак, чтобы он вёл себя тише и спросил:
-Это очень важно. Ты здешний?
-Отвали, дай поспать.
-Ответь пожалуйста. Это очень важно.
-Ну да и что?
-У вас здесь багульник растёт?
-Твою мать, ну растёт и что?
-Маму мою не трогай. Это-же болотное растение так?
-Да.
-Он может расти в том лесу, что мы прочёсывали?
-Вроде нет. Ему нужно много влаги, а лес у нас сухой.
-Всё, последний вопрос: твоя Астра могла сбить нюх из-за багульника?
-Какая Астра? А, собака? Не знаю. Хотя… может. Очень даже может.
-Спасибо тебе!
Он крепко пожал ему руку и выскочил за дверь.
-Придурок. – сказал Лёня ему в след и закрыл глаза.
Виталя подбежал к старшине и начал трясти его. Толя оказался более ловкий и матом не ограничился: он спросони зарядил Витале в челюсть, правда, не сильно.
-Твою мать! Тебе чего надо?
-Маму не трогайте. Толя, мы тайник пропустили!
-Какой нахрен тайник?
-Имеющий отношение к снайперу! Тайник, там, в лесу!
Глаза Толи мгновенно открылись и он вскочил с постели.
-Где?
-Недалеко от охотничьего домика! Торопитесь, мы можем не успеть!
-Ладно, отряд поднимать не буду. Пошли. Только если ты обдурил меня – секир башка! Понял?
-Да точно, точно!
Они быстро оделись и предупредив дежурных побежали в горы…

Пару минут назад Алиса закончила последний патрон и теперь нужно было убрать это всё куда подальше. Вспомнив, что днём часто бывают военные, она приняла решение убрать патроны в тайник. Сейчас как раз ночь, а спать ей уже не хочется. Она одела свои брюки, кофту, кепку и кроссовки и вышла за дверь. Оглянувшись, чтобы никого небыло, она вошла в лес. Опять знакомые места и тропинка. На этот раз она не особо спешила: времени было много. Она неспеша шла по тропинке, ведущей через лес и вслушивалась в пение сверчков. Исключая эти звуки, в лесу была тишина. Изредка ветер проносился в кронах деревьев и трепал их, создавая шорох. Ну вот, знакомый пенёк. Стоп. Маячки. Многие из них задеты, а на песке неподалёку виднелись свежие следы сапог и лап: вчера их небыло. Она заволновалась. Подойдя поближе, она немного успокоилась: тайник был не тронут. Переступив через растяжку она открыла крышку тайника. Только она собралась переложить туда патроны, как вдали послышались приглушенные разговоры. Голоса становились всё громче и громче. Решать нужно было быстро. Она вытащила из тайника обе сумки и побежала прочь. Нет, голоса слишком близко. Её могут заметить. Она отбежала за кусты и притаилась. На поляну вышли двое: Толя, которого она хорошо знала и боец, который был ей незнаком. Остановившись метрах в трёх от тайника они заговорили:
-Вот он, - сказал Виталя, - видите куст багульника?
-Ну вижу. Только с чего ты решил, что это – тайник.
-Хорошо, я объясню. Если вы прилично изучали курс биологии, то вы вспомните, что багульник – это болотное растение. Так?
-Допустим.
-Второе. Помните Астру?
-Какую астру?
-Собаку. Ту, что была с Лёней Новиковым.
-Ну да, у ней что-то с нюхом было.
-Так вот. Если вы хоть раз вдыхали запах багульника, то можете вспомнить, что у него очень сильный и приятный запах, ну, приятность мы отбросим, а вот силу оставим. Запах этого растения такой сильный, что он способен вызвать головокружение, если вдыхать его слишком долго или если остаться с ним в замкнутом помещении. Помещение мы отбрасываем. Собачий нюх, как вы знаете, гораздо острее, чем человеческий, поэтому Астра и нанюхалась его, а потом потеряла нюх. Теперь соберём все пазлы головоломки. Зачем сильнопахнущее болотное растение посреди леса, в котором оно не может расти никак?
-Ты маленький гений! Точно! Нужно открыть его. Стоп, - скомандовал он, когда увидел, что Виталя пошел к нему, - по логике вещей он должен быть заминирован. Так?
-Да.
-Ложись и ползи. Смотри растяжку не зацепи.
Они легли на землю и оползли по направлению к тайнику. У Алисы бешено забилось сердце: она прекрасно знала, какой механизм там находится: он представлял собой гранату, прикреплённую к рычагу. Когда растяжка поставлена, граната весит сама на себе. Стоит потянуть проволоку, как рычаг упрётся в ограничитель и чека вылетит, но стоит перерезать провод, как граната начнёт падать, вращаясь на рычаге и собственным весом сорвёт чеку, которая так-же прикреплена к небольшому болту внутри тайника. Система сдетанирует при любом исходе. Выйти и сказать это означало убить себя, а следовательно и ребёнка, поэтому она просто закрыла глаза и уши.
Толя увидел растяжку и перерезал провод.
-Ну вот, теперь откроем.
Он встал, но не успел он подойти, как раздался взрыв…

Конец первой части.

Как начало? Пока это первая часть. Скоро за вторую возьмусь...

Нет слов просто нет слов!!! Любишь читать наверное! или очень многое видел?
Гыг прикольно, мнеб с тобой познакомиться))) корочно! такие темы затрагиваешь, что задумываешься о смысле жизни!
Второй А.СПушкин!

Сообщение отредактировал VJ.RosS: 10 января 2008 - 01:36

Нет слов просто нет слов!!! Любишь читать наверное! или очень многое видел?
Гыг прикольно, мнеб с тобой познакомиться))) корочно! такие темы затрагиваешь, что задумываешься о смысле жизни!
Второй А.СПушкин!

За свои 16 лет я мало чего видел. Книги читаю редко (если вспомнить, сколько я книг прочитал, исключая книги в детстве и школьные книги, то их можно пересчитать по пальцам). Сам не знаю откуда у меня берутся такие идеи... :)

ДА ты реально крут!
В смысл я особо пока не вдовался, но уверен будет интереснр!
Само то что ты это выложил нам всем на растерзанье(обсуждений) у же чего стоит! Молодец, Уважаю

Первая часть была названа "тайник". Сегодня выкладываю начало второй части:

*****

Часть вторая. Развилки.

Глава 1.

Алиса сидела за столом и, заткнув рот кляпом вытаскивала из руки осколки. На столе стоял фурацилин, перекись водорода, бинты, нитка и иголка, а также миска с чистой водой. Ей не сильно досталось, но вытаскивать пять осколков из правой руки и два из правого бока без наркоза было адски больно. Она орала при каждом движении, но её голос довольно хорошо заглушал кляп. Слёзы уже не текли, так как уже и течь было нечему. Перед глазами всё плыло и двоилось. Может из-за потери крови, может из-за ужасной боли, но скорее всего из-за того и другого. Вытаскивая очередной осколок она клала его в тарелку, заливала рану перекисью и зашивала её. Сама. После того, как очередная рана была зашита, она заматывала это место бинтом, смоченным в фурацилине. Вскоре последний осколок очутился на тарелке и последний узел был затянут на ране. Она развалилась на стуле и отключилась…

Виталя лежал на койке в мед.части заставы. Он открыл глаза. Над головой пощёлкивая моргала одна из ламп дневного света. В горле было сухо, а в голове стоял свист. Он приподнял голову над подушкой, чтобы оглядеться по сторонам. В палате сидел боец из его отряда и мирно дремал. Вокруг было ещё несколько коек, но они были пусты. Боец открыл глаза и посмотрел на него.
-Привет, - сказал Виталя, – сколько я лежал?
-Привет, подожди, старшего приведу.
Не успел Виталя и слова сказать, как парень выскочил за дверь и в коридоре послышались быстрые шаги. «Старшего? – пронеслось у него в голове, - значит с Толей всё в порядке». Эта мысль его успокоила и он опять лёг на постель. Свист в голове немного стих и он закрыл глаза. Минут через пять в коридоре послышались шаги. Идущих было двое. Через минуту в палату вошел майор Агапкин, а за ним зашел боец. Майор жестом показал пареньку, что он может быть свободен. Тот вышел.
-Тебе повезло, что ты остался жив, - сказал он, проходя в палату. – Тебя откинуло на пять метров от места взрыва. Как ты выжил – я не понимаю.
-А где Толя, простите, старшина Семёнов?
Майор опустил взгляд.
-Ему повезло меньше тебя. Он погиб три часа назад. Его нашпиговало очень сильно.
От ужаса у Виталия широко открылись глаза.
-А почему я остался жив?
-Толя стоял, а ты в это время лежал. Там была хитрая система и взрыв произошел бы в любом случае. Ему досталось больше тебя, так как осколки полетели вверх, а не в стороны. Это и спасло тебе жизнь. У тебя всего-лишь ушибы, синяки да два небольших пореза от осколков… Вы молодцы, что нашли тайник, но Толя погиб зря: там ничего небыло.
-Как это?
-Да вот так: тайник был пустой. Вы оба дураки. Почему не поставили в известность?
-Мы спешили. Мы думали, что не успеем, - начал оправдываться Виталя, - мы не знали, когда им могут воспользоваться…
-Вот и поспешили! Какой итог? Один - мёртв, второй - чудом остался жив! Что вы себе позволили?
Майор слегка успокоился и сел обратно на стул. Он потёр рукой лоб и замолчал.
-Своими действиями вы могли спугнуть этого снайпера. Да, впрочем вы уже его спугнули. «Слухи разносятся как мухи». И что нам теперь делать? А? как нам теперь ловить этого грёбаного снайпера? Не буду тебя оправдывать: в смерти Анатолия виноват именно ты.
Виталя удивлённо посмотрел на Агапкина.
-Что ты на меня смотришь удивлённо? – спросил он, поймав его взгляд, - Кто потащил его туда? Кто торопил? Ты. Вот теперь сиди и думай.
-Я здесь ни причём! – возмутился Виталя, - Он сам со мной туда пошел и именно он не стал будить личный состав и вас. Мы должны были убедиться…
-Ну что, убедились?
Виталя опустил взгляд.
-Вот вот. Да, перед смертью он попросил, чтобы ты присмотрел за Алисой. Он сказал: «Виталя должен присмотреть за Алисой. У неё проблемы. Она и…».
-Что «и»? – спросил Виталя.
-А ничего. Он не сказал. Умер.
-А кто такая эта Алиса?
-Алиса Верницкая. С толей они были как брат с сестрой. Вроде у них даже любовь была. Точно я не знаю. Девка хорошая. Хлопот не будет. Ну а желание умирающего – закон. Во всяком случае, так у нас водится.
-А сколько ей?
-Тридцать два. Даже и не знаю, зачем за ней присматривать и какие могут у неё быть проблемы.
-Сколько я был в «отключке»?
-Если быть точным, тридцать два часа. Сколько минут – не знаю.
-Кого-нибудь убили?
-Типун тебе на язык! Всё тихо! Ладно, отлёживайся.
Он встал и вышел за дверь. В палате стало тихо. У Виталия сжалось сердце, ведь действительно, это именно он убил Толю. Это он потащил его к тайнику. И как он теперь будет в глаза людям смотреть? Он вдруг начал припоминать события, произошедшие после взрыва, ведь он не сразу отключился. Последнее, что он помнил – это смутная фигура, подбежавшая к Толе. Кто это мог быть? Этот вопрос занял его мышление…

В дверь опять громко постучали. Алиса открыла глаза. За окном было темно. Она медленно встала со стула и, шатаясь, пошла открывать дверь. Всё тело ныло, а рука ритмично пульсировала, с каждым движением причиняя боль. Перед глазами всё плыло и ей потребовалось около минуты, чтобы попасть рукой по дверной ручке и ещё минута, чтобы открыть дверь. В дверях показались две знакомые фигуры. Они зашли в дом и встали напротив Алисы.
-Так это правда.
Тимур осматривал красные от крови повязки на руке. Анзор тоже смотрел, но не на повязки, а на неё.
-Правая рука. Ай яй яй! Как же тебя угораздило? – с ехидностью в голосе спросил Анзор, - и что теперь делать? Как ты стрелять будешь?
-Я что-нибудь придумаю. Дайте мне немного времени. Не трогайте ребёнка.
-У нас нет времени. Тебе были даны две недели. И что теперь? Ты провалила задание. Если на месте взрыва найдут твою кровь, то ни тебе, ни твоей дочери не поздоровится.
-Они не найдут кровь. Я засунула руку в сумку с маск.халатом. На месте взрыва крови нет.
Она говорила очень тихо, так как небыло сил даже стоять, но приходилось ещё и говорить.
-Тебе что, не понятно? Нам не важно, найдут тебя или нет. Нам важно, чтобы люди на заставе были мертвы. А теперь у них есть шансы остаться. На такие условия мы не рассчитывали. Видимо, тебя придётся убрать…
Анзор достал из-под куртки пистолет «ТТ» и направил в голову Алисе. Тимур мгновенно выбил пистолет у него из рук.
-Ты что делаешь, ч**? Ты что? Пошли, потолкуем.
Они вышли за дверь, а Алиса пошла к себе в комнату и легла на постель.
-Ты что делаешь? – спросил Тимур у Анзора, когда они вышли за дверь и зашли в лес.
-А что? Чем она нам может помочь? Разве что своим телом поможет.
-Заткнись, скотина. Сейчас речь не о твоей озабоченности «с кем бы тр****ться». Сейчас разговор о деле.
-Да какая разница? У ней вся правая рука в ранах. А стреляет она какой рукой? Правой. Всё, «кранты котёнку, ср**ь больше не будет».
-Да вот такая разница. Где ты ещё найдёшь снайпера такого уровня? Пусть даже она им и не является. Она – чемпионка по спортивной стрельбе и ни разу ещё не промахнулась. Где ты найдёшь сейчас ей замену? А? через месяц здесь всё утихомирится и всё! И тебе и мне снимут головы и скормят собакам. Ты этого хочешь?
-Нет. А что ты предлагаешь?
Тимур переминался с ноги на ногу и думал.
-Пока что выход один – дадим ей ещё одну неделю и принесём хороших лекарств, типа обезболивающих и всякой такой хрени. Пусть оклемается. Ну а там – нам уже будет без разницы.
-Почему неделя?
-За это время военные слегка успокоятся, она тоже. Подлечится. Ну а мы за это время подыщем ей замену. Хозяин сказал, что у него есть несколько человек в этом районе. Они хуже, но, по крайней мере, они здоровы.
-А потом?
-А что потом? Ты что, хочешь, чтобы нас поймали? Как найдём подходящего человека – уберём её также, как и её дочь, которой уже всё равно.
-А можно будет напоследок?..
Тимур закатил глаза и пошел к дому. Не услышав ответа, Анзор последовал за ним. Они вошли в дом. Поискав по комнатам, они нашли Алису лежащей на кровати. У Анзора загорелись глаза и потекли слюнки при виде беспомощной девушки, с которой он мог сейчас сделать всё, что угодно, но Тимур пригрозил ему. Анзор закрыл рот и, со злым лицом вышел из комнаты. Тимур привёл в чувства Алису.
-У тебя неделя. Зализывай раны. А вот потом… никаких отговорок. У тебя будет две недели и всё. Скажи спасибо нам.
Алиса неумело показала средний палец ему. Он усмехнулся и вышел. Анзор вышел за ним. Раздался хлопок двери. Алиса опять отключилась…

Глава 2.

Прошло два дня с того момента, как произошел взрыв. Анзор и Тимур принесли Алисе необходимые лекарства и обезболивающие. Теперь Алиса могла ходить и двигать рукой без боли. Теперь она стала носить рубашку с рукавами. Ей необходимо было скрывать её ранения, иначе она рисковала попасться. Но обезболивающее помогало ей вести себя как можно менее подозрительно. Хотя её до сих пор шатало, но она старалась скрывать это. Необходимо было отдохнуть, ведь впереди ещё долгих две недели адского ремесла. Оружие, которая она вытащила из тайника, успела уже спрятать в погреб, о существовании которого известно было лишь ей одной. Время работало против неё, но ей необходимо было хотя-бы прийти в себя, чтобы продолжать дальше.
Алиса лежала на кровати и вспоминала тот самый день, когда произошел взрыв. Ей наоборот следовало забыть это и постараться выбросить из головы, но она сама не хотела. Теперь она почти потеряла одного из самых дорогих для неё людей. Снова и снова перед глазами всплывала картина происшедшего. На глаза просились слёзы, но она всеми силами сдерживала их, но чувства взяли верх: она заплакала. Ей было жаль даже незнакомых ей людей, а человека, которого она знала с самого детства, ей было жалко просто безмерно. Злобы на саму себя рождалась у неё в груди и она начала легонько бить в стену. Ей хотелось бить всё сильнее и сильнее, но израненная рука отказывалась слушаться. Из одной из ран снова потекла кровь. Она убрала руку от стенки и, поднеся руку к своему лицу, внимательно посмотрела на неё. «Удивительно, - подумала она, - мы все, как и эта кровь сочимся сквозь время и проливаемся в жизнь, чтобы потом остаться никому не нужной, засохшей корочкой, от которой толку-то мало». Ей стало противно от самого понимания того, что она делает. В который раз это чувство приходило к ней. Более того: оно не оставляло её ни на минуту. Каждый день она думала о том, что будет после того, как всё это закончится. Она разыгрывала в голове сцену встречи с дочерью, потом сцену, где они уезжают подальше от этого злополучного места туда, где про неё никто ничего не знает, туда, где она может спокойно смотреть людям в глаза и наслаждаться жизнью… Хотя… какая это жизнь? Она давным-давно себя уничтожила морально. Постоянное осознание того, что ты отнимаешь жизни у других, что ты творишь зло, само наталкивало на вывод, что ты и есть то зло, которое погружает мир во тьму. Ты – шестерёнка в страшном механизме апокалипсиса. Это звучит нелепо: как молодая девушка тридцати двух лет может помочь этому страшному событию? Здесь сделала зло она, на другом конце мира ещё кто-то сделал зло кому-то, ещё где-то кто-то кого-то убил и вот он - апокалипсис. Одна она вряд-ли могла нанести такое зло, что может привести к трагедии, но ведь она не одна. Есть и другие люди, которые тоже делают что-то подобное. Так, пазл за пазлом, собирается чёрная картина зла и отчаяния, которая потихоньку поглощает мир. Но ведь она делала это отнюдь не добровольно, а как раз совсем наоборот, её принуждали делать это. Но является ли это оправданием? Едва ли. Нет – это не оправдание. На секунду её голову посетила мысль, которая заставила пробежаться холодному поту по её спине. «А стоили ли все эти сорок шесть жизней одной? Стоило ли лишать жизни сорок шесть человек ради одного? Нет, стоило. Это – моя дочь, а следовательно – я всё правильно делаю. Или нет? Какую роль я на себя взяла? Кто я? Вернее, кем я стала? Есть ли у меня будущее? В конце концов: где гарантии того, что моя дочь всё ещё жива? Нет, брось дура! Анзор и Тимур обещали показать мне фотографии дочери, а значит, она жива. Или нет? А что если те фотографии, которые они мне собираются показать – подделка? Как тогда я буду жить? Я не прощу себе позора. Пока у меня есть оправдание – я делаю это ради моей дочери. Господи! Кому я верю? Как можно верить этим двум убийцам? Да я и сама не лучше. Может, я обогнала их всех по причинённому горю. Боже, я сама в себе запуталась. И рассказать некому. Я могла доверять Толе, но сама убила его собственными руками, ведь тот механизм, что убил его, придумала я. Но если бы я всё рассказала ему – мне пришел-бы конец. И что тогда? Опять вопрос. Больше верить некому. Сама заварила эту кашу – сама и расхлёбывай». Не успела она и додумать свою мысль, как за дверью послышался стук сапог, а через несколько секунд раздался стук в дверь. Она быстро пробежалась на кухню, взяла со стола вату и бинт и быстро наложила небольшую повязку себе на руку, затем одела халат и подошла к двери.
-Кто там?
-Это Виталий. Виталий Смиреннов. Вы меня не знаете, но я пришел по просьбе нашего общего друга – Анатолия Семёнова. Вы можете открыть мне дверь? Не бойтесь – я с заставы.
У Алисы вздрогнуло сердце: может Толя жив, но почему тогда он сам не пришел? Она открыла дверь. Перед ней стоял довольно симпатичный паренёк лет двадцати в военной форме. Он был выше её на голову, с голубыми глазами и короткой стрижкой. Она вспомнила: это тот самый паренёк, что был тогда с Толей. Удивительно. Сердце начало биться быстрее, она взволновалась, но отвернувшись от него, скрыла своё волнение.
-А я вас и не боюсь. У меня часто такие люди бывают. Я уже привыкла. Чай, кофе? – она прошла на кухню.
Виталий зашел в дом и медленно зашел на кухню.
-Вы что-нибудь будете? – повторила она.
-Нет, спасибо, я ненадолго.
Виталя сел на стул и опустил взгляд. Собраться с мыслями после того, что тебе выпал жребий сказать этой девушке, что её друг, а может и ближе, умер… это заставляло задуматься.
-Так по какому вопросу вы пришли ко мне? – спросила Алиса, усаживаясь за стол.
Виталя собрался с мыслями и сказал:
-Дело в том, что… его больше нет… он погиб, подорвавшись на растяжке три дня назад.
Несмотря на то, что она предполагала, что Толя умер, но надежда была и вот теперь, когда она получила этому подтверждение, внутри неё всё перевернулось. Она абсолютно искренне заплакала. Это были слёзы боли. Боль и от утраты и от осознания того, что она тоже сыграла в этом свою роль.
Виталий вытер пот со лба и, встав со стула, подошел к ней. Он не знал, что нужно делать в таких случаях, поэтому просто подошел к ней и положил ей руку на плечо. Внутри него тоже всё кипело, ему тоже захотелось плакать, но он переборол в себе это чувство и, ощущая себя полным идиотом, сказал:
-Вы не одна, кто скорбит по этому человеку. Я не подхожу на роль отца или брата, но, тем не менее, я присмотрю за вами. Держитесь. Нужно стойко держать удары судьбы, ведь никогда не знаешь, какой по силе удар будет в следующий раз. Вам что-нибудь нужно?
Алиса посмотрела на него слёзными глазами. От этого взгляда у Витали пробежал холодный пот по спине: это был взгляд отчаянья. Он небыл психологом, но в этом взгляде он почувствовал крик о помощи. Будто сейчас эта девушка кричала ему: «помоги мне!». Он сглотнул слюну. Внутренний голос Алисы кричал: «скажи ему, чтобы он остался! Он поможет! Я не знаю, почему, но он поможет! Ему можно верить! Скажи, чтобы он остался! Расскажи ему всё!». Она не верила сама себе и, поборов этот голос, тихо выдавила:
-Оставьте меня в покое. Мне нужно побыть одной.
Виталя кивнул головой и медленно вышел за дверь. Как только он вышел, ему опять захотелось заплакать, но он сглотнул слюну и пошел к заставе…

Глава 3.

Все те три дня, что проводил с Алисой Виталя казались ей маленьким островком счастья посреди бездонного моря зла и горя. Он приходил почти сразу, как только его отпускали и иногда, когда прозвучала команда «отбой», верно храня обещание присматривать за ней. Он сам не знал, как это: присматривать, но делал всё, чтобы она чувствовала себя как можно лучше. Починил прохудившееся крыльцо, заделал дырки в бочках для дождевой воды и, методом хорошей встряски, заставил работать радиоприёмник, который не звучал вот уже пару лет. Даже за эти три дня он стал кем-то лчень близким для неё. Внутри она чувствовала тепло и это тепло исходило изнутри. Она влюбилась? «А почему-бы и нет? С ним удивительно легко и приятно общаться, он не грубит, родом из интеллигентной семьи, манеры общения имеются… А что ещё нужно? Он стал для меня как… Толя» - подумала она, когда он уходил от неё вечером. Её гложило только одно: давать волю чувствам ей было непозволительно. Сейчас главная её цель – это вытащить из плена её дочь, а вопросы любовного плана были второстепенны. «Да нет, какая из нас пара? Ему – двадцать два. Мне – тридцать два. Что у нас может быть общего? Он-же ещё слишком молод. Тем более, что я знаю его всего четыре дня. Откуда мне знать: кто он на самом деле? Но разве кто-нибудь когда-нибудь кого-нибудь знал абсолютно досконально? Нет. Даже самые близкие люди, которые находились рядом несколько десятилетий вряд-ли знают друг о друге всё. Это просто невозможно. В человеке всегда есть тайна. Тайна, которой не суждено никогда раскрыться…». Она вспомнила тот день, когда они с Толей первый раз поняли, что любят друг друга. Это произошло совершенно спонтанно. Обычный день, обычная прогулка. Тогда, на берегу той самой реки, что иногда шумела за равниной, они вместе, практически в один момент сказали друг другу те самые заветные слова. Тогда они были знакомы всего неделю. То же самое чувство, что она испытывала тогда, она чувствовала и сейчас. Может быть, при другом стечении обстоятельств она и смогла бы сказать эти слова и этому пареньку, но только не сейчас. Тем более, что скоро он может пасть от её пули во имя спасения её дочери, сам не подозревая об этом. «Нет, это – любовь» - пролетело у неё в голове и от этой мысли ей опять стало теплее. Может, это именно то спасение, о котором она грезила всё это время.
Самое удивительное было то, что лёжа в казарме, Виталя думал о том же самом. И его эта мысль пугала. Он не мог поверить, что он думает об этом, но мысли всё приходили и приходили. Он пытался ворочаться и уснуть, но одна мысль не давала ему покоя: «а что если это – твоя судьба?». Глупо было об этом думать, но эта мысль постоянно крутилась у него в голове. В голове зазвенело. В конце-концов, что он теряет? Завтра расскажет ей о своём отношении к ней а там… будь, что будет.

На следующий день. Вечер.
Опять прозвучала команда «отбой» и Виталя направился по пыльной просёлочной дороге к дому Алисы. Сердце бешено билось, а дыхание участилось. Впереди – взгляд в глаза судьбе. На всякий случай он сорвал по дороге большой букет цветов, что росли по бокам дороги и направился к дому на краю леса. Он постучал в дверь. Алиса открыла её и приветливо улыбнулась. Виталя достал из-за спины букет цветов. Алиса взяла их и полной грудью вдохнула аромат цветов. На лице показалась широкая улыбка. Она пригласила его на кухню и налила чай.
-Как у тебя дела? – спросил Виталя и сделал глоток горячего чая.
-Хорошо. Я… - она слегка приостановилась, - я хочу поблагодарить тебя за то, что ты для меня делаешь.
Виталя собрался с мыслями и выпалил:
-Я хотел с тобой поговорить на одну важную тему… - он замешкался, собираясь с мыслями, - дело в том, что… в общем… ну… короче, я люблю тебя…
Он выпалил эту фразу и стыдливо опустил взгляд, как провинившийся мальчишка, которого по правилам должны были наказать. Сердце застучало так бешено и так громко, что его стук было слышно им обоим. У Алисы застреляло в области сердца. Она даже и не рассчитывала на то, что он первым скажет эти слова. В воздухе повисло напряженное молчанье. Алисе предстояло сделать выбор, от которого могла зависеть как её, так и его жизнь и дальнейшая судьба. По глазам потекли слёзы. Вся душа орала: «скажи то же самое!», но она не могла дать волю своим чувствам и поэтому сказала:
-А я тебя – нет.
Не успела она и закончить фразу, как ложность этих слов выдало лицо и слёзы. Виталя увидел это и спросил:
-Что заставляет тебя идти против своей воли?
-Моя неволя. Я… я… со мной слишком опасно. Ты даже не представляешь – как.
-Тебе что-то угрожает? Дело в том, что перед смертью Толя попросил меня присмотреть за тобою и ещё он сказал, что у тебя неприятности. Что случилось?
-Тебе не надо этого знать.
Она подпёрла рукой лоб и рукав халата оголил пораненную руку. У Витали широко раскрылись глаза, но не успел он и слова произнести, как в дверь громко постучали. Алиса вздрогнула. Она узнала характерные пять ударов в дверь, что делали Анзор с Тимуром, когда приходили к ней, но что им сейчас нужно? По спине пробежал холодок.
-Кто это? – обернувшись, тихо спросил Виталя, - Ты кого-то ждёшь?
Ничего не объясняя, Алиса велела Витале спрятаться за плотную шторку небольшой кладовой на кухне, где хранились законсервированные продукты. Шторы были очень плотные и Витале приходилось только слушать.
Алиса подошла к двери и открыла её. Как и обычно, вальяжной походкой в дом вошли эти двое, но что-то было не так: обычно Анзор заходил вторым, так как начальником его был Тимур, но сейчас всё было наоборот. Это встревожило её. Они втроём прошли на кухню. Её опасения были не напрасны: Тимур достал пистолет «ТТ» и стал прикручивать к нему глушитель.
-Что это значит? – спросила Алиса.
-Только одно: ты нам больше не нужна.
У Алисы замерло сердце, а в горле встал ком.
-Можно? – повернувшись к Тимуру спросил Анзор.
Тимур закатил глаза и убрал пистолет от её головы. Анзор облизнулся.
-Сейчас я тебя «оприходую».
-Не надо! – взмолилась Алиса.
Не дожидаясь развязки картины, Виталя тихо взял с полки две банки с консервами и, с громким криком, выскочив из-за ширмы, кинул одну из них а Анзора. Попадание было точным и Анзор упал, пораженный тяжелой стеклянной банкой в голову. Тимур на секунду замешкался, что дало Виталию время кинуть ещё одну банку, но Тимур ловко уклонился от неё. Банка ударилась об стену и во все стороны полетели брызги рассола. Тимур бросился к двери. Виталя побежал за ним.
Тимур бежал впереди Витали и изредка отстреливался. Он был явно более подготовлен, чем Виталя, так что вскоре Виталя стал отставать. Собрав последние силы в кулак он остановился и взял с тропинки камень. Быстро прицелился и зашвырнул его. И тут его опять-же не подвёл его хороший глазомер. Камень угодил Тимуру прямо в затылок, разбив череп. Тимур упал…

Глава 4.

Виталя оставил тело Тимура лежать там, где оно и лежало. Анзора он поднял и, не приводя в чувства, привязал крепко к железному стулу. В голове воцарился хаос из мыслей, но он старался собраться. Привязав Анзора, он сел напротив Алисы, сидящей за столом и подпиравшей рукой лоб. На лице небыло никакого выражения. Она просто сидела. Виталя посмотрел на Анзора, затем на неё и, собравшись с мыслями, спросил:
-Я даже не подозревал, что неприятности будут столь серьёзными… Кто… кто эти люди?.. Что им надо от тебя? Почему они хотят тебя убить?.. В конце-концов, откуда у тебя раны на руке.
Алиса молчала и создавалось такое впечатление, будто она его не слышит.
-Ты меня слышишь?
-Да, - её глаза забегали по комнате, - я просто не знаю, с чего начать…
-А ты начни всё по порядку…

Семь месяцев назад. Дорога близ заставы.
Алиса шла за ручку с дочерью. Дочь звали Вика. Погода была прекрасной. Они шли домой после небольшой прогулки по окрестностям.
-Мама, мама, посмотри, какие одуванчики! – воскликнула Вика при виде небольшой лужайки с одуванчиками.
Что ж делать? Алиса отпустила ребёнка порезвиться с цветами. Вика начала срывать желтые цветочки чтобы сделать венок себе на голову. Алиса села неподалёку от лужайки и подставила лицо солнцу, чтобы немного позагорать. Ребёнок был рядом и постоянно подбегал к маме, чтобы она помогла ей сделать венок. Алиса помогала. Она тоже любила делать такие венки и нередко делала их как для себя, так и для своей дочери. В очередной раз Вика отошла от мамы. Алиса легла на траву и начала наслаждаться солнечной ванной. Алиса слегка притомилась и даже не заметила, как её дочка замолчала. Открыв глаза, Алиса сильно удивилась тишине. Вдруг она резко встала и с ужасом посмотрела на лужайку: там никого небыло. Лишь в самом центре лужка лежало два венка, которые они совсем недавно сделали. У Алисы побежал мороз по коже, который мгновенно сменился жарой. На лице показались капельки пота.
-Вика! Вика! – закричала Алиса, что есть мочи, но никто ей не отвечал.
Она бросилась на луг. Посреди него, рядом с венком, под небольшим камнем лежала записка: «Твоя дочь у нас. Жди нашего визита. Скажешь ментам – дочке кранты. Попытаешься её найти – аналогично». У Алисы бешено застучало сердце, а по щекам потекли слёзы. Он бросилась к дому…
Прейдя домой, она первым делом налила себе валерьянки и залпом выпила её. Её всю трясло, словно сейчас было землетрясение. «Кто? Зачем? Почему?» - крутились в голове вопросы. Она села на стул и стала ждать. Но как тут можно усидеть? Практически сразу-же она вскочила и стала ходить по комнате. Взглянула на часы. Прошла минута. Она опять обошла всю комнату. Посмотрела на часы. Прошло две минуты. «Как? Всего две минуты? Но я же ходила целую вечность!». По щекам с новой силой потекли слёзы. Он зашла в спальню и, уткнувшись в подушку, начала плакать. Так прошло двадцать минут. Она снова и снова описывала круги по дому, а стрелки часов как будто стояли. Создавалось такое впечатление, что какие-то невиданные силы постоянно переводили стрелки обратно. Секунды казались минутами, минуты – часами. По прохождению часа ей показалось, что прошло лет пять минимум. Глаза бешено бегали, а всё тело трясло. То и дело она смотрела на часы, а они, как назло, медленно и мучительно шли. В конце-концов она не выдержала и, сняв часы со стенки, разбила их об пол. Тут же она стала собирать разбитое стекло и запчасти. Это занятие позволило скоротать ей немного времени.
Через пять часов мучительного ожидания раздался стук в дверь. Алиса вскочила, как ошпаренная и побежала к двери.
-Кто?
-Какая тебе разница? – раздался низкий голос из-за двери.
Алиса открыла дверь. Перед ней стояло два человека. Они быстро прошли в дом и уселись на кухне.
-Где моя дочь? Что с ней? Как она? – заметалась вокруг них Алиса, - отдайте мне мою дочь!
Один из них молча достал нож, но не для того, чтобы порезать Алису. Он со спокойным выражением лица отрезал кусок от яблока, который лежал на столе и положил его в рот. Немного прожевав он сказал:
-Сядь. Не мельтеши перед глазами.
-Где моя дочь? Что…
-Сядь! – рявкнул тот, что ел яблоко.
Алиса покорно села.
-Вопросы задавать будешь потом, а сейчас слушай. Твоя дочь у нас и её дальнейшее здоровье и жизнь сейчас в твоих руках, - он отрезал очередной кусок яблока и засунул его в рот. – Ты – чемпионка края по спортивной стрельбе. Так?
Алиса кивнула.
-Так. Вопрос: зачем ты нам? Ответ: нам нужен снайпер для того, чтобы увести людей с заставы, которая находится рядом с вашим селом.
-Но я не снайпер. У меня нет спец.подготовки, - перебила она его, - как я смогу…
Он навёл нож на неё.
-Ещё раз перебьёшь – кишки выпущу.
Алису удивляло то, что он говорил абсолютно спокойно.
-Курс подготовки мы тебе обеспечим, оружие – дадим, патроны – тоже, снаряжение и экипировку – подберём. Тебе остаётся одно: хорошо выполнять свою задачу, не промахиваться и не оставлять следов. Засветишься – дочь умрёт. Скажешь кому-нибудь – дочь умрёт. Попытаешься нас пристрелить – умрёшь сама и убьёшь свою дочь. Понятно?
Алиса кивнула.
-Славно. Меня зовут Тимур. Того парня – Анзор. Сама можешь не представляться: тебя мы знаем. Мы будем тебя навещать без предупреждения. Сигнал – пять ударов в дверь. Три длинных, два коротких. Если что нужно – скажешь, когда придём в очередной раз.
-Я могу увидеть дочь?
-Посмотрим. Это зависит от того, как ты будешь себя вести. Ну всё. Познакомились, объяснились. Нам нужно идти. Не смей за нами ходить. Помни – жизнь дочери в твоих руках. Мы за тобой придём.
Они синхронно встали и пошли к двери.
-Если хотябы один волос упадёт с её головы…
-А ты нам не угрожай. Мы и разозлиться можем…
Они вышли за дверь, а Алиса заревела. Она пробежала в свою спальню и, упав на постель, заорала в подушку.

-С тех пор и начался мой маленький ад.
Алиса сквозь слёзы смотрела на Виталия.
-Так это ты их всех? – Виталя просто кипел от ненависти, но, в то же время, был удивлён и озадачен.
-Да. А что мне ещё оставалось делать?
-Ах ты!
Он встал со стула и сделал сильный замах, чтобы ударить её пистолетом, но мгновенно остановился. Его убило то, что Алиса сидела неподвижно, будто он ничего и не делал. Она подняла на него взгляд.
-Кто я? С**а? Сволочь? Тварь? Ну, чего же ты ждёшь? Ударь! Бей меня! Что? Что ты замер? Молчишь…
Виталя поднял её со стула и крепко-крепко обнял. По его щекам тоже начали течь слёзы. Совсем недавно он потерял брата, старшину, а помимо этого было убито ещё сорок четыре пацана. Внутри него горел огонь желания. Желания мстить, но он постепенно гасился любовью и состраданием. Они стояли обнявшись и не в силах порвать объятия.
-Ты была тогда рядом с тайником? Поэтому у тебя раны на руке?
-Раны не только на руке, но и на правой стороне тела. Да, я была там и я собственными глазами видела, как умирал Толя. Он меня тоже видел, вероятно именно поэтому он попросил тебя присмотреть за мною.
Не успел Виталя задать очередного вопроса, как в соседней комнате послышался звук падающего стула…

*****

Чем больше выводишь человека на чистую воду, тем более грязной становится эта вода…
13.01.2008 19:25

*****

Чем больше смотришь по сторонам, тем меньше замечаешь то, что под ногами…
13.01.08 19:27

Итак, финиш:

*****

Глава 5.

В комнату первой вбежала Алиса. Она бросилась на Анзора с криками:
-Отвечай, с**а: где ребёнок? Где моя дочь? Где она?
Она трясла его будто лист бумажки. Создавалось такое впечатление, что для неё это и действительно был лист бумаги. Он отвернулся. От неё. Алиса ещё раз повторила свои вопросы. Он молчал. Виталя подошел к стулу и, отодвинув Алису, ударил Анзора пистолетной рукояткой по его щеке. На ней показался глубокий порез, из которого потекла кровь. Он медленно повернулся. Его глаза выражали такую бешеную злобу, что Витале на секунду стало не по себе.
-Где ребёнок?
Лицо Анзора изменилось. Показалось, что он даже повеселел.
-Что же ты так гостей встречаешь? Сначала бы представился, спросил моё имя, а затем уже бил…
-Ещё раз повторить вопрос?
-Ну повтори.
Виталя ещё раз с силой ударил пистолетом по челюсти Анзора. Из его рта потекла кровь. Он опять медленно повернулся и сплюнул кровавую слюну с выбитым зубом.
-Где моя Вика, убл***к? – опять бросилась к нему Алиса. На этот раз Виталя не решился её остановить. Она выхватила у Витали пистолет и принялась бить им Анзора. Тот кричал, но молчал.
-Где дочь? Где Вика? – всё не унималась Алиса.
-Хватит, - сказал Виталя Алисе, - он нам живым нужен.
-Правильно, Алиса, отойди, - повторил Анзор.
Алиса слегка отошла, но продолжала злобно смотреть на него.
-Тебе вопрос повторить?
-Да ладно, не надо, - Анзор вёл себя нагло, несмотря на то, что был порядочно избит, - «где ребёнок? Где ребёнок?». Твой ребёнок уже так далеко, что его даже мы достать от туда не сможем, ведь, на сколько я знаю, душа ребёнка попадает в рай, а душа такого, как я – в ад.
У Алисы замерло сердце. Она просто замерла от оцепенения и сознания того, что она только что услышала. Анзор продолжал ухмыляться на стуле.
-Как давно? – спросил Виталя.
-Ха, уже месяца три назад.
-Где… - в душе Витали всё опустело, - где её тело?
-В овраге, рядом с заброшенной частью здешнего кладбища. Извините, до кладбища не донесли.
Глаза Алисы загорелись такой яростью, будто в них вспыхнул огромнейший факел. В одно мгновение она сделала шаг на пути к Анзору и всадила ему пистолетную рукоятку в голову. Из размозженной головы полилась кровь. Затем она почти молниеносно достала пистолет оттуда и приставила к своему виску.
-Нет!!! – Анзор кинулся на Алису и мгновенно сбил её с ног, но пистолет остался у неё в руке она предприняла две попытки выстрелить в себя, но оба раза пули пролетали мимо. Витале ничего не оставалось делать. Он с силой ударил её локтём по голове. Алиса замерла, потеряв сознание.
Виталя посмотрел на окровавленное тело Анзора и сел на кровать. Теперь предстояло думать. «Что теперь? Есть два варианта. Первый – отдать Алису в руки правосудия. Здесь два пути: либо её порвут на части сослуживцы погибших ребят, либо родители, любо кто-то из родных. Если этого не произойдёт, то суд вероятнее всего даст ей «пожизненку» в колонии. И всё будущее этой девушки будет перечёркнуто. А ведь она ещё так молода! К томуже, я её люблю. По логике вещей я должен поступить именно первым путём, ведь я – военный, а значит, это мой долг. Но в этой ситуации нужно принимать другое решение. Её заставили, а значит, это было по принуждению и вина лежала на этих двух… Нда… От них сейчас никакого толку. К томуже, это будет сложно доказать, а начальство, да и сослуживцы с родителями врядли будут слушать объяснения. Они даже рот ей не дадут раскрыть. Этот вариант можно отодвинуть на второй план, так как мне ещё трупы на своей совести не нужны. И что делать? Нужно её вытаскивать». Он посмотрел на Анзора и вспомнил, что там, в лесу ещё лежит Тимур. Тут его осенило. Рискованное дело, к томуже, если оно провалится, его самого упрячут за решётку, но попытаться стоило. Он привёл в чувства Алису, предварительно привязав её к кровати, которая была крепко прибита к полу. Алиса заплакала:
-Дай мне пистолет… я хочу умереть… как мне с этим жить?..
-Молча. Где находится твоё снаряжение?
-Тебе зачем?..
-Надо.
-В погребе, там, на кухне, под ковром.
-Значит так, сиди тихо и молчи. После поговорим.
Он пошел на кухню, открыл погреб и спустился в него. Осмотрев содержимое двух мешков, он вышел за дверь с обоими. Странно, но дорогу к трупу Тимура он помнил. Минут через пять он был уже рядом с ним. Завернув руки в тряпку, чтобы не оставить следов, он вложил винтовку в руку Тимура. Нет. Что-то не так. Костюм. Виталя принялся натягивать на труп костюм. Минут через десять откровенного издевательства над трупом, он наконец-то нацепил на него костюм и он выглядел очень реалистично. Затем вложил винтовку ему в руки и пошел к дому. Войдя, он пошел в спальню.
-Запомни: эти двое ворвались в дом, где мы с тобою были и стали угрожать оружием. Один из них при нас одел костюм и пошел в лес. Мы с тобою вместе обезвредили этого человека. Как это было – расскажу я. Я погнался за первым, а ты привязывала этого. Но он очнулся и попытался тебя схватить. Ты взяла пистолет и… нда… ну, короче, проломила ему голову. Поняла?
-Зачем? – спросила Алиса, плача.
-Потому, что тебя никто и слушать не будет. Следствие пропустит мимо ушей все твои оправдания и упечёт тебя за решётку до конца твоих дней. Я не могу себе этого позволить. У тебя есть оправдание…
-Нету его у меня. Дочка мертва, а следовательно, я делала это всё добровольно.
-Нет. Ты ведь не знала, что её нет, а значит, было давление, а это уже не добровольность. Боже, - он отвязал Алису и прижал к себе, - ты столько плачешь. Как ты ещё не утонула в собственных слезах? Нужно жить. Жить столько, сколько тебе отмерил Бог. В конце-концов, совершив самоубийство ты автоматически ушла бы в ад и никогда не смогла бы увидеть свою дочь.
-А как жить дальше? Как жить дальше с этим грузом в душе?
-Так же, как и жила. Молча.
Виталя сделал ещё несколько приготовлений и побежал на заставу… Удивительно, но его фокус удался и Алисе ничего не стали предъявлять, Анзора и Тимура обвинили во всём, а Алиса осталась свободна. Вы спросите: а где же наказание Алисе? А разве душевных наказаний мало? Порою они терзают ещё сильнее, чем физические…

Конец второй части.

Заключение…

Прошло девять лет…
Холодный морозный воздух пронизывал до костей. Стоять было страшно холодно, но Виталя терпел. День. Солнце вовсю светило, но не согревало ничего. Виталя стоял перед могилой своего брата. Он стоял уже минут десять, не решаясь начать, а затем, вытерев стремительно замерзавшие слёзы начал:
-Привет… Вот, я пришел… Ты извини, что меня так долго небыло. Тебя увезли слишком быстро и я даже не узнал, где тебя похоронили… Вот, пришел повидаться… Тебе уже легче, чем нам всем… У меня дела идут неплохо. Мы с Алисой живём и как раньше, то есть спокойно и тихо, как обычные люди. Впрочем, мы и есть обычные люди… Маленькая Викуля уже пошла в первый класс. Она старается, а мы её во всём помогаем. Алиса тоже поправляется. По крайней мере, её уже почти не мучают кошмары по ночам… А раньше было совсем плохо… Это страшно даже вспоминать, поэтому я и не буду. Сейчас всё хорошо… Чёрт возьми, я бы всё отдал за то, чтобы ты был жив! Я до сих пор помню эту заставу. Ты помнишь?.. Ну да, помнишь… Она как распутье, что развело нас с тобою. Но, одновременно, свело с Алисой… Развилка жизни, на которой каждый пошел своей дорогой… ожжет ты и упрекнёшь меня в том, что я тогда не убил Алису, но поверь: своё наказание она понесла. Духовное наказание… Да, вот ещё что, - он полез в карман и достал из него медную гильзу, - это та пуля, которая оборвала твою жизнь. Делай с ней что хочешь…
Он положил пулю на надгробие, затем достал небольшую бутылку водки, два стакана и два куска хлеба. Он поставил один стакан на надгробье, а затем положил на него кусок хлеба. Затем он налил водки себе.
-За тебя…
Он залпом выпил водку и, ещё немного поговорив, пошел своей дорогой…
05.01.2008 – 15.01.2008 22:46

Ваше мнение о рассказе?

Неизвестные герои.

Посвящается всем неизвестным солдатам…

Затишье. Небольшой промежуток времени между постоянными боями. Уже почти две недели наше укрепление подвергалось массированным атакам как с земли, так и с воздуха. Стены небольшой крепости, что стала пристанищем для солдат уже почти развалились и спрятаться можно было лишь в некоторых местах. Серые кирпичные стены уже были похожи больше на крутые скалы, нежели на стены. Ещё больше они напоминали испещрённую кратерами поверхность Луны. По всему периметру крепости были разбросаны трупы, части трупов, осколки, не разорвавшиеся снаряды, гильзы, фляжки, камни… Хищные птицы, пользуясь моментом тишины, начали спускаться с неба и потихоньку растаскивать всё, что считали необходимым. Жалкое и чудовищное зрелище. Благо, что большую часть закрывала густая дымка, что не позволяла видеть всей ужасной картины, но она постепенно отступала, открывая пейзаж поля битвы. Постепенно, с разных концов укрепления стали стягиваться бойцы, попутно собирая всё, что ещё может пригодиться. Погибшим ведь это уже ни к чему, а вот остальным… Маленький глоток той надежды, что им сейчас не хватало. Со всех сторон потянулись остатки того, что две недели назад называлось четырьмя ротами. Сейчас это горстка людей, большинство из которых были уже на грани. Минут десять спустя, на единственном крепко стоящем месте в этой крепости, собрались остатки выживших людей. Двенадцать человек из ста пятидесяти. Причём большинство уже было практически без сил.
-«Чайка», «чайка», я – «беркут»! «Чайка», ответь «беркуту»! – раздавался сбоку негромкий голос радиста, что лихорадочно пытался связаться с группой поддержки, перебирая все знакомые ему частоты. Но на каждый его призыв в трубке раздавалось лишь громкое шипение, что просто сводило с ума.
Одному из солдат это слегка надоело:
-Не трать зря батарею. Сделай перерыв. Хрен знает, сколько нам ещё здесь торчать.
Радист посмотрел на него, затем на трубку, будто пытаясь разглядеть источник шипения, и с силой откинул её. По небольшому пространству прокатилось короткое эхо.
Все сидели тихо и молча слушали пустоту, попутно, дрожащими и окровавленными пальцами снаряжая магазины. Но это занятие быстро закончилось, ведь снаряжать-то было нечем, поэтому солдаты просто сели и стали смотреть в разные стороны. Из командующего состава не осталось никого. Теперь все были на равных и кому-то нужно было взять в руки управления всеми, но этого никто делать не хотел. Они уже ясно представляли, что им деваться некуда. Отступать некуда: с одной стороны потрепанный, но рвущийся в бой враг, а с другой - горы. Мысленно многие из них уже прощались со своими родными. Удивительно, но их слова рано или поздно доходят до адресатов во снах. По всей крепости разносился смрадный запах гниющих тел. Для некоторых выживших это был запах страха. Откровенного страха, ведь каждый боится смерти, а когда она так близко…
Наконец, один из солдат сказал:
-Ну что, братки, отступать нам некуда. Попали мы крепко и откровенно. Ничего бодрящего сказать я не могу, да и не стану. Патронов мало и нам не хватит их, чтобы отражать атаки бесконечно. Теперь выход один: прорыв.
У некоторых от этих слов широко раскрылись глаза и открылся рот. Они ожидали услышать, что это шутка, но парень даже и не намеревался шутить.
-А что, у вас есть предложения получше? Я их выслушаю.
-Поч… - пытался сдержать боль один из спрашивавших, - почем… почему мы не… не можем остать… ся здесь?
-Это ловушка. Здесь у нас точно нет шансов. Сзади, - он слегка повернулся, - горы. Там не пройти. У нас мало шансов, но нам нужно прорваться, а если и не прорваться, то хотябы постараться унести с собой как можно больше врагов. Я не говорю вам, что все вы выживите. Но лучше погибнуть как вольная птица от рук охотника, чем как мышь в мышеловке. Раненых не оставляем. Для них нужно соорудить переноски, - он глубоко вздохнул, так как сам был ранен, - и вытащить их.
Он показал двум бойцам на несколько тонких ствола дерева, что раньше были садом. Двое отправились туда.
-А что будет, если мы умрём? – тихо спросил самый молодой из бойцов.
-Ты был в Москве? – спросил один из парней, что лежал на полу.
-Нет.
-Ну вот: ты там побываешь. Там все, кто погиб собираются. Они там всегда.
После того, как носилки были сделаны, раненых погрузили на них. Теперь предстояло самое главное – решиться и убить в себе страх. Те, кто не нёс носилки, повесили гранаты в те места, где их было легко взорвать. Все посмотрели друг на друга и не прощаясь побежали на врага…

Красная площадь. Кто-то приходит сюда, чтобы посмотреть на памятники, на архитектуру, на фонтаны, но шестерым бойцам здесь было не до их суеты. Они молча стояли напротив вечного огня и плакали. Мужские слёзы, которые порождены большим горем. Они молча смотрели на пламя огня. Долго. Оно им напоминало тот бой в крепости, что был таким же жарким, как и оно. Им этого не забыть. Боль впечатывает в память воспоминания сильнее, чем радость. Мимо стоящих ветеранов прошла маленькая девочка и положила четыре гвоздики к могиле и сказала:
-Это моему папочке.
Она отошла. Тот, что стал тогда для всех в последний раз командиром, снял с груди медаль «за отвагу» и положил её к памятнику. Героем были не только они, но и те, чьи имена будут известны лишь немногим… Они не забыты, а значит, они живы…

Не идите по пути упрощения уважаемый. Пишете вы как-бы просто, от души, но постепенно видна ваша борьба с некоторой душевной неохотой. Где те самые логические анализы психики? состояния? Где всеобъемлющее погружение в атмосферу? Все это - было у вас раннее.

Не идите по пути упрощения уважаемый. Пишете вы как-бы просто, от души, но постепенно видна ваша борьба с некоторой душевной неохотой. Где те самые логические анализы психики? состояния? Где всеобъемлющее погружение в атмосферу? Все это - было у вас раннее.

Это до сих пор есть. И я до сих пор пытаюсь анализировать состояния и показывать эмоции. Я вовсе не иду по пути наименьшего сопротивления.

А сегодня выложу два небольших стихотворения:

РЕБЁНКУ

Спи, мой ангел, спи, малыш,
Закрывай скорее глазки.
Вместе с ночью ты узришь
Добрый мир добра и ласки.

В нём к тебе придут все те,
Про кого читал ты сказки.
Светлый город в пустоте,
Мир волшебный: ярки краски.

Тигры, белки, зайцы, волки
Все они твои друзья.
Ёжик, что несёт иголки,
Все они зовут тебя.

Сон волшебен: дарит он
Мир, что хочешь ты увидеть.
Принесёт, как почтальон
Счастье, что нельзя обидеть.

Солнце здесь сильнее светит,
Краски, что забыть нельзя.
Он отсрочит и заменит
Всё, что мучает тебя…

Ночь прошла и ты, проснувшись,
Будешь чувствовать себя,
Будто в счастье окунувшись,
Ты наполнил им себя…
19.01.2008 12:53

*****

Не тех мы в школе словом били,
Не тех мы ждали и любили,
Не тем мы посвящали строчки,
Что ставили одни лишь точки.

Жизнь началась и снова мы,
Пересмотрев прерогативы
Опомнились, но перст судьбы
Оставил лишь воспоминаний дымы.
19.01.2008 13:00

...мм зашибись...